Обещания, которые мы собирались сдержать
Шрифт:
Понимая, что попытка заставить ее уйти не сработает, я захлопываю дверь и машу рукой в сторону диванов в гостиной. — Хочешь поговорить? Давай поговорим.
Я устраиваюсь на белом диване, не сводя глаз с нее, пока она сидит на бледно — голубом стуле прямо напротив меня, положив сцепленные руки на колени. Выражение лица у нее приятное, брови приподняты. Как будто она ждет, что я буду рваться к ней, а она сидит как ангел, спокойная и сдержанная.
Это такое дерьмо.
— Я хочу восстановить наши отношения, Сильви, — говорит она, сразу переходя
Лицемерие в этой женщине реально, клянусь.
Мы смотрим друг на друга, каждый из нас хочет, чтобы другой сломался первым, и, как обычно, это делаю я.
— У нас больше не может быть отношений, мама. Я просто… ты меня пугаешь, — признаюсь я, не желая, чтобы она думала, что я чувствую себя уязвимой.
Внутри меня бурлит гнев, горячий и густой. Она не пугает меня. Не на самом деле. Я просто хочу, чтобы она считала меня слабой.
— Я никогда не причиню тебе боль. Ты ведь знаешь это, правда? — Она сползает на край своего кресла, готовая броситься ко мне, если понадобится.
— Ты уже сделала. — Я поднимаю подбородок и смотрю на нее, вглядываясь в ее черты лица, которые так похожи на мои. Мы очень похожи, моя мама и я. У нас практически одно и то же имя. Она надеялась, что мы будем похожи во всех отношениях, но это не так. Она забывает, что в моих венах течет кровь Ланкастеров, и она доминирует. — Давай выложим все начистоту и поговорим о том, что ты на самом деле сделала. Как ты водила меня ко всем этим врачам и убеждала их, что я больна, хотя на самом деле это было не так. Что именно ты сделала со мной, а? Отравила меня? Подсадила меня на такое количество лекарств, что я едва могла функционировать? Это то, что случилось? Я не могу вспомнить. Вещи из моего прошлого размыты, и я знаю почему. Это все твоя вина.
Я либо хочу забыть, либо то, что она сделала со мной, стерло мою память.
— Следи за тем, что говоришь. Твои обвинения опасны. — Ее выражение лица гладкое, как стекло, но я слышу разочарование в ее словах. Предупреждение в ее тоне.
— Они особенно опасны, потому что они правдивы. — Я снова качаю головой, и снова, когда она пытается заговорить, эффективно затыкая ей рот. — Не пытайтесь отрицать это или спорить со мной. Я знаю правду. Я пережила это. И поэтому я больше не хочу быть рядом с тобой. Ты угроза моей жизни. Ты бы предпочла видеть меня мертвой — или достаточно близкой к этому.
Она смотрит на меня, ее рот открывается и закрывается, как у умирающей рыбы. — Это самое абсурдное, что я когда — либо слышала. Как ты смеешь так говорить, Сильви! Как ты смеешь!
Я смотрю, как она вскакивает на ноги, элегантно направляясь к двери. Она собирается уйти без того, чтобы мне пришлось ее выгонять, а это гораздо проще.
— Я отказываюсь сидеть здесь и позволять тебе говорить мне такие вещи и ожидать, что я просто приму это. — Она останавливается у двери, ее рука лежит
Это все, что она сказала, и, конечно, она знала, что я спрошу, что именно. И я спрашиваю.
— Что ты имеешь в виду?
Ее глаза блестят. — Твой муж. Его смерть стала такой загадкой. Ты как — то к этому причастна?
Настала моя очередь охать. Открывать и закрывать рот, не в силах что-либо сказать. Когда я умолкаю, невозможно отрицать триумф, озаривший глаза моей матери.
— Я так и думала. — Она вздыхает и открывает дверь. — Как жаль. Он был единственным мужчиной, который, как я думала, мог приручить тебя.
Она закрывает за собой дверь, прежде чем я успеваю возразить, и я опускаюсь на диван, глядя в потолок, мое дыхание учащается.
Кто — нибудь еще верит, что я убила Эрла? Его дети делали тонко завуалированные комментарии, которые были подкопами, но они никогда не говорили об этом прямо.
Никто никогда не говорил. До моей матери.
Ведь это правда.
Глава 10
Спенсер
Я сижу за столом в своем офисе в компании Donato Enterprises, когда раздается стук в дверь. Прежде чем я успеваю спросить, кто это, или поинтересоваться, почему мой помощник не позвонил с предупреждением, дверь распахивается, и внутрь врывается Уит Ланкастер, нетерпеливый, как всегда.
Он останавливается посреди моего кабинета, упираясь руками в бедра и рассматривая интерьер. Я сижу за большим письменным столом, который раньше принадлежал моему отцу. Пока он не купил себе стол побольше, чтобы сидеть за ним, а старый отдал мне.
Уит ухмыляется. — Какого хрена, Спенс? Кто ты теперь?
Я захлопываю ноутбук и откидываюсь в кресле, размышляя о нем. — Пока ты путешествовал по миру в течение медового месяца, некоторым из нас приходится работать, чтобы заработать на жизнь.
— Меня не было три недели — Усмехаясь, он стирает пальцами улыбку со своего лица и опускается в одно из кресел, стоящих напротив моего стола. — Это невероятно. Ты действительно поднялся в этом мире.
Я игнорирую его заявление. — Как прошел медовый месяц?
Со дня свадьбы прошло уже больше месяца. С тех пор, как я в последний раз видел Сильви во плоти. Лунная, танцующая, с розами в волосах. Прекрасная, приводящая в ярость Сильви.
— Потрясающе. Изнурительно.
— Весь в сексе? — Я вскидываю бровь.
— Моя жена беременна, — возмущенно говорит он, как будто я его обидел. — И мы взяли Августа с собой.
Это была твоя первая проблема, вот что я хочу ему сказать, но они крепкая семья и все делают вместе. Теперь это не только Уит. Это Уит, Саммер и Август. В конце концов, в их ряды вольется еще один ребенок.
Я едва могу встречаться с одной и той же женщиной два раза подряд, и вот Уит, самый эгоистичный засранец, которого я когда — либо знал, теперь крепкий семьянин.