Обещанная Демону
Шрифт:
– Потому что люди любили грешить, – ответил Демон. – И хотели это делать безнаказанно. А еще они любили убивать себе подобных, – в голосе Демона снова послышался гудящий огонь. – И потому очень часто шептали нам о грехах своих близких. Наверное, это давало им иллюзию собственной безгрешности и защищенности… Они думали – раз они помогают искоренять порок, то тем самым отбеливают свои черные злые сердца. Но в глубине души они знали, что мы можем забрать любого. Наушники, жалобщики, фанатичные служители веры самые гнусные из всех грешников, они не щадили никого. И приносили жертвы нам охотно…
Так как ты хочешь покарать ее? Быть может, она предается
Ветта лихорадочно соображала, какой грех приписать Элизе.
– Она гадина! – выпалила Ветта яростно. Злые мысли роились в ее голове, от воспоминаний событий в церкви наворачивались слезы. – Она самая порочная гадина из всех, кого я знаю!
– Хм, – с сомнением отозвался Демон.
– Она разрушила мою жизнь! – выкрикнула Ветта.
– Но ты жива, – резонно заметил Демон. – Уж я—то могу отличить мертвого человека от живого.
– Она украла моего жениха! – выпалила Ветта.
– Посадила в мешок и унесла? – уточнил Демон насмешливо. Ветта от злости покраснела, поняв, что он смеется над нею и ее незамысловатой бедой.
– Тебе не понять! – выдохнула она яростно, подскочив на ноги. – Ты не знаешь человеческой жизни! Ты не знаешь, что такое боль человеческого сердца!
– Так расскажи мне. Попробуй объяснить.
– Я некрасивая! – выкрикнула Ветта с мукой на весь лес, да так, что эхо трижды облетело его, распугав спящих птиц.
– Это я вижу, – заметил Демон.
– Я бедная и несчастная! – продолжила Ветта со слезами. Странное дело, но она испытывала непреодолимое желание пожаловаться, выговориться хотя бы перед этим страшным существом. – У меня нет нарядов, нет поклонников, нет подруг! Нет даже новых туфель! А на обед вареный картофель и кусок колбасы, как у крестьянки! Мне хоть в чем—то повезло, когда Артур дал согласие на мне жениться! Хоть в чем—то! Я подумала – вот он, шанс! Я была такая счастливая! Артур мне делал подарки…
– Третий уровень магии, – услужливо подсказал Демон, указав на черную палочку Ветты. – Это очень дорогой подарок для тех, кто ест крестьянскую колбасу.
– Это был единственный человек, который смотрел на меня, а не через меня, и относился ко мне пусть не с любовь, так с почтением!
– И что же случилось?
– Эта гадина мне позавидовала! – зло прошептала Ветта, размазывая по щекам слезы. Демон молча протянул ей платок, и Ветта отерла мокрое лицо. – Она завистливая дрянь, спала и видела, как бы нагадить мне! В день моей помолвки она явилась в храм полуголая! Выставив на всеобщее обозрение все свои прелести! Повешалась ему на шею, оговорила меня! Завлекла его сладким словами и заманчивыми обещаниями!
– Тогда он глупец, если попался в такую незамысловатую ловушку, – заметил Демон, мягко отнимая у Ветты платок и сам отирая ее мокрые щеки и красный нос.
– Он добропорядочный и чистосердечный человек! – яростно выкрикнула Ветта, топнув ногой. – Он воспитанный и образованный! Он недавно вернулся в родные края, и просто не знаком с ней и с ее коварством! Она обманула, обманула, обманула!..
– Чтобы отнять у тебя твое сокровище и причинить тебе боль, – подвел итог Демон.
– Просто так, развлекаясь! – страдая, прошептала Ветта, глядя в нечеловеческие синие холодные глаза. – Играясь. Ей ничего не стоит заполучить любого, да сколько их побывало у нее в постели! Могла бы уже полюбить кого—то! Но она выбрала именно моего жениха. Чтобы посмотреть, как я буду плакать и поиздеваться надо мной…
– Ты вышла из своего круга, – заметил Демон, и Ветта с воплем ужаса отшатнулась от него, в панике разыскивая свое безопасное место. Но Демон, скользнув словно тень, оказался на ее пути, она с воплем натолкнулась на его грудь. От соприкосновения с Демоном, холодным и тяжелым, как скала, девушка упала и задом наперед попыталась отползти, судорожно пытаясь нащупать теплое место на досках, то, где она сидела. Казалось, ему нравится играть с девушкой, пугая и дразня ее.
– А—а—а—а! – заорала Ветта, некрасиво распялив толстые губы и вытаращив огромные глаза, глядя, как фигура в черном плаще неумолимо надвигается на нее. Демон разочарованно покачал головой:
– Не делай так больше, – попросил он, когда вопль девчонки стих. – Это действительно страшнее всяких черепов соболей. Ну же, не кричи. Твой круг не защищал тебя нисколько, как и череп. Это все сказки. Я мог прикончить тебя в любую минуту. Просто сжал бы твою тощую шейку пальцами и задавил. Но я не делаю этого, потому что ты обещала мне жертву. И я ее принимаю.
– Что… что нужно, чтобы ты ее забрал и наказал? – задыхаясь от ужаса, произнесла Ветта, вглядываясь в сияние холодных недобрых глаз под черным капюшоном.
– Мне нужна часть ее. Крохотная часть ее тела. Кровь. Волосы. Слезы, – Демон многозначительно махнул мокрым платком. – Что—то, что еще недавно было ею. Для начала. Так я смогу связать ее с собой. И вторе – она сама должна будет прийти сюда. Ко мне. В мой дом. И тогда я заберу ее. Но ты должна знать: как только первая жертва будет принесена, Демоны снова вернутся в этот мир, и вам так просто избавиться от нас уже не удастся.
Но Ветте, казалось, было все равно, что она будит древнее зло. Ужасный демон, которого она так боялась, не причинил ей ни малейшего вреда и даже не преследовал, когда она бегом рванула прочь из призрачного дома. Ее ноги мелькали в лунном свете, под подошвами туфелек шуршал гравий, шумел лес. Ветта бежала, не оглядываясь и не видела, как из ее ненароком рассеченной лодыжки мелкими капельками падает алая кровь – прямо на змеящуюся под ногами тропинку. Не видела она и то, как эта кровь прорастает алыми корнями в пропитанную древней магией землю, и распускается на руинах замка Демонов темными дымными лентами, которые сплетаются и выстраивают небольшой флигель, часть большого целого. На остроконечной крыше завертелся черный флюгер, а в высоких окнах зажегся свет. Но не теплый, как от огня в камине, а синий, холодный, мертвенный.
***
Глава 4. Золотой наперсток
Вовсе не так Элиза представляла свою помолвку и свою Клятву. Ну а получилось все так: глядя в невероятно красивые глаза молодого человека, которого видела, наверное, третий раз в жизни, она дрожащим голосом принесла Клятву. Клятву в том, что обещает себя ему.
– А я обещаю себя тебе, – звучным, полным обожания и ликования голосом произнес Артур, бережно держа ее ладони в своих ладонях.
И не было никого из подружек и друзей. Не было зевак, любящих смотреть на красивые церемонии. Да и церемония—то была очень проста, скомкана и быстра, и присутствовали на ней только родители Элизы и Артура.