Обесточенный
Шрифт:
Мари посмотрела на меня, как на сумасшедшую, когда подняла на меня глаза и заметила улыбку на моем лице. Я лишь наклонилась над столом и взяла ее за плечи.
— Ты прекрасный ангел, Мари. Скажи мне, что сохранила одно из тех видео, где виден нож.
— Мы все их сохранили, — сказала Мари. — Мы сохранили их на защищенном жестком диске, доступ к которому есть только у нас с Рори.
Я порылась в карманах в поисках ключей и запасного USB-накопителя, который всегда держала прикрепленным вместе на кольце.
— Дай мне копию, пожалуйста, только одно видео, на котором отчетливо
— О, нет, умоляю... это уже слишком! — сказала она обеспокоенно.
Я нащупала бумажник и бросила оставшуюся наличку на стол. Мари ахнула.
— Никто никогда не узнает, что видео отсюда, — сказала я. — Ты сама сказала, что вам не удалось достать все телефоны из толпы. Для всех, кто будет знать, поклонник сидел на этом видео и ждал, чтобы продать его прессе. Удали копию этого документа здесь, в любом случае у них есть много других компрометирующих улик, и они, вероятно, сами удалят их, как только это произойдет.
Сначала она неуверенно спорила, просто всхлипывая.
— Мари, — произнесла я тихо. — Это спасет человеку жизнь.
Она посмотрела на меня со слезами на глазах.
— Пожалуйста, — сказала я. — Я не могу допустить, чтобы это случилось с ним.
Выражение лица Марии медленно изменилось, как будто на нее что-то нашло. Каким-то образом страх исчез из ее глаз, но она все равно прикусила губу, когда кивнула мне и несколько раз моргнула.
— Хорошо. Ладно, Я помогу тебе, если ты сдержишь свое обещание защищать меня.
— Своей жизнью, — сказала я, бросив связку с ключами ей в руки.
Десять минут спустя Мари была на тысячу долларов богаче, а у меня непосредственно в ладони лежало решение проблем Ноа Харди. Я заставила Марию дважды и трижды проверить целостность файла на диске, прежде чем дать ей мой незарегистрированный номер и сказать, чтобы она позвонила мне, если что-то ее напугает. Она действительно обняла меня дрожащими, неловкими руками после того, как вызвала такси, и ждала вместе со мной, пока оно не прибыло.
— Отвезите меня в аэропорт Лос-Анджелеса, — сказала я водителю.
Ни за что я не осталась бы в этой дыре дольше, чем это необходимо. Использую служебный счет, чтобы купить билет на самый ближайший рейс обратно в Сиэтл.
Я отправила Стиву сообщение, в котором просто говорилось:
«Тебе лучше достать самое лучшее виски, какое только может позволить себе твоя сучья задница».
После нескольких тревожных минут без ответа я раздраженно фыркнула и убрала телефон. Он, наверное, был занят.
Кричащая часть меня хотела немедленно позвонить Ноа и сообщить ему невероятную новость, мгновенно оставив его проблемы позади, но сидя на заднем сиденье такси, зажав в руке флешку, я поняла, что в лабиринте беспорядка, в который попала, не было такого простого выхода.
Все эти старые истории о желаниях и осторожности при их загадывании показались мне более реальными в тот момент. У меня было все, что я хотела. Сенсационная история, отпущение моих прошлых журналистских грешков и у меня был ключ к тому, чтобы Ноа мог, по крайней мере, избежать этого кошмара, не попав в тюрьму. Он мог бы начать исцеляться, двигаться дальше, найти новую группу, которая не относилась
Но Ноа ни за что на свете не простит меня за то, кем я была и как сюда попала. И единственный способ получить то, что мы оба хотели – это сорвать покров с моего истинного «Я». Спасение требовало жертвы, совсем как в старых сказках.
Я должна потерять Ноа, чтобы спасти его.
Внезапно я начала так сильно рыдать, что водитель такси спросил, не нужно ли ему остановиться и позвать на помощь.
Пристыженная, опустила лицо и сказала ему «нет» и что нужно продолжать вести машину.
Он бросил на пассажирское сиденье коробку с салфетками.
— Все будет хорошо, мисс. Мы успеем на ваш рейс.
— Ничего не будет хорошо, — сказала я задыхаясь.
Слова вырвались прежде, чем я смогла себя остановить. Я так отчаянно хотела высказаться, что даже незнакомец, услышавший это, был лучше, чем вообще никто.
— Я люблю его, но мне придется все разрушить.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Ноа
Я закончил разговор с Кевином и уже подумывал о том, чтобы перевернуться на другой бок и снова заснуть. Казалось, что нет никакого гребанного смысла вставать с постели, только не сегодня. Тяжесть надвигающихся на меня уголовных обвинений стала слишком велика, чтобы я мог бороться с ними, по крайней мере, в одиночку. Мне нужно было взбодриться, но ничего не получалось.
В глубине души я понимал, мне нужна была Лорел.
Я мог только прошептать это себе и материалу наволочки, пока лежал в своей кровати, позволяя дню пролетать без меня. Кевин звонил, потому что я пропустил пару шоу за последние ночи. Он притворялся, что не волнуется, просто потрепался немного о том, чтобы я покувыркался с Лорел, но опять-таки это был его способ проявить заботу. Он знал больше, чем говорил, и он чертовски слишком беспокоился обо мне.
Мое оцепенение пугало меня, но я пытался убедить себя, что это всего лишь временно. Это нормально – чувствовать себя перегруженным чем-то таким огромным, как то, что происходило прямо сейчас. Я не останусь навечно в таком положении, я поднимусь.
Просто не сегодня. Не прямо сейчас.
Тишина моего пустого дома, казалось, рассказывала свои собственные истории, дразня мой встревоженный мозг, пока я лежал в постели, слишком уставший, чтобы убежать от них. Она нашептывала, что все к этому шло, так или иначе. Как будто в глубине души знал, однажды все шероховатости, которые так старался отшлифовать, закончатся тем, что я перережу себе яремную вену. Демоны, которых я связал по рукам и ногам, вырвутся на свободу и догонят меня. Может быть, именно поэтому я и остался здесь один, в маленьком пустом доме. Может быть, именно поэтому я был единственным оставшимся членом моей группы, который не остепенился и не нашел по крайней мере постоянную девушку, с которой можно было бы пережить бури. Сейчас даже у Джеффа было двое детей. Как бы сложно это ни было, но каким-то образом им удалось это сделать, и они нашли пару даже в хаосе жизни рок-звезды.