Обет молчания

Карр Филиппа

Мистер Черри являлся верным сторонником Ллойда Джорджа и со знанием дела рассуждал об Уэльском Волшебнике. Миссис Черри, преданная жена, обожала своего мужа, признавала его превосходство во всех вопросах, касающихся войны, заправляя при этом всем в доме.

Кроме них, оставалась еще горничная, убиравшая комнаты, горничная, прислуживающая за столом, и служанка, помогающая на кухне: Элис, Мэг и Кэрри. Сорокалетняя Элис работала у нас с двадцатилетнего возраста. Девятнадцатилетняя Мэг была серьезно увлечена неким молодым

человеком, находящимся сейчас где-то во Франции. Кэрри была пятнадцатилетней простушкой.

— Во время войны довольствуешься тем, что можешь найти, — говорила про нее мама.

Представить хотя бы одну их них снимающей копии с документов для передачи немцам было выше моих сил. Я знала, что Кэрри не умеет писать, а для Элис переписка с ее сестрой из Девона всегда являлась делом очень нелегким. Обычно она сидела за столом с пером в руках, посматривая на него как на опасное оружие, кончик языка высовывался изо рта, и весь вид ее свидетельствовал о предельной сосредоточенности. Мэг, возможно, больше подходила на эту роль, но ее интересовало только одно: когда вернется Джим и состоится их помолвка.

Были, разумеется люди на конюшне. Мистер и миссис Ментон работали у нас много лет. Помогал там юный Эдди, занявший место призванного в армию Джеймса Мэнселла.

Приезд на следующий день Андрэ с Эдвардом доставил большую радость миссис Черри и остальной прислуге.

При виде Эдварда все заохали от изумления.

— Боже мой, как он вырос! — воскликнула миссис Черри.

— Сколько тебе лет, душка? — спросила Элис.

— Четыре с небольшим, — ответил ей Эдвард. — В следующем году мне будет пять.

— Вы бы поверили в это? — промолвила миссис Черри. — Кое-кто здесь очень умен.

— В этом нет ничего умного, — презрительно сказал ей Эдвард. — Всем исполняется пять, после того как было четыре.

— Ну и ну, кто-то здесь весьма сметлив.

Эдвард принял величественный вид. Я видела его твердое намерение заставить их понять, что он больше не ребенок и с ним нельзя обращаться как с таковым. Миссис Черри допустила ошибку, назвав его «Эдди-Педди», от чего он пришел в негодование.

— Я Эдвард, — сказал он ей. — Не Эдди-Педди.

Всех рассмешили его «взрослые манеры».

— Он действительно необыкновенный ребенок, — сказала Мэг.

Они наслаждались его присутствием в доме, как я и предвидела.

Вечером я обедала с отцом. Я сказала ему, что с приездом домой все стало для меня еще загадочнее, потому, что я не сомневалась, что никто из прислуги не имеет отношения к утечке информации.

— Мне все больше и больше кажется, что это какой-нибудь приходящий рабочий. Но он весьма последователен в своих действиях, поэтому будь начеку.

Я уверила его, что буду.

Через три дня после моего приезда появилась Аннабелинда, выглядевшая очень жизнерадостной и счастливой.

— Люсинда! — воскликнула она. — Я рада видеть тебя! Чудесно, что ты будешь некоторое время в Лондоне! Мы сможем встречаться. Как ты живешь?

— Очень хорошо. Спрашивать, как живешь ты, нет необходимости.

— Все просто превосходно. Я так счастлива, Люсинда! Маркус просто чудо! К тому же я встречаюсь со множеством людей… интересных людей.

Военные и все такое. К сожалению, мы не можем устраивать такие приемы, какие бы нам хотелось.

То место, где мы сейчас обитаем… ну, только временно оно подходило Маркусу, пока он жил совсем один. Но теперь все по-другому.

— Теперь у него есть жена, которая должна предстать перед его друзьями в самом выгодном для себя свете.

Аннабелинда улыбнулась.

— Я заставлю Маркуса приобрести дом.

— Как, сейчас? Когда все настолько неопределенно?

— Должно же у нас быть хоть какое-то жилище в Лондоне!

— А дом его родителей, о котором мы столько слышали?

— Очень величественный… о да, действительно очень величественный. Но, говоря по правде, для меня это слишком близко.

— Слишком близко к чему?

— К моим феодалам-родственникам по мужу.

— Они так плохи?

— Даже хуже, чем я думала. — Аннабелинда скорчила гримасу. — Такие зануды. Моя свекровь твердо решила превратить меня в образцовую Мерривэл… члена семьи. Я уверена, что задача невыполнимая, и это больше, чем я могу вынести.

— Значит ты хочешь жить в Лондоне постоянно?

— Да, и я добьюсь, чтобы визиты в дом предков Маркуса были как можно реже.

— Хорошая основа для счастливой семейной жизни.

— Почему ты всегда поддеваешь меня, Люсинда?

— Потому что это естественно.

— Ты просто мне немного завидуешь?

— Ни в малейшей степени.

— Ты напрасно это делаешь. Думаю, что ты собираешься выйти замуж за Роба.

— Еще ничего не решено.

— Будет решено. Бедняжка! Они не слишком рады — я имею в виду наших родителей, — , что Роберт должен снова оказаться на фронте. Сейчас он, правда, на курсах. Они могут продлиться еще неделю или две, а потом, думаю, он будет достаточно Подготовлен, чтобы его отправили выполнять то, чему учили.

— Как я хочу, чтобы война окончилась.

— Разве это не наше общее желание? Мне повезло, что Маркус в военном министерстве.

— Как он относится к своей работе там?

— Ты же знаешь, как он относится ко всему.

Говорит, что для солдата такая жизнь не подходит, но, по-моему, с него хватит боев на Галлиполийском, полуострове.

— Ты должна быть счастлива, что он дома с тобой.

— Ну конечно. Я собираюсь очень весело проводить время, когда мы приобретем дом. Сейчас я занята его поисками. Хочу, чтобы он походил на ваш. Мне нравится лестница. Можешь представить себе Маркуса, стоящего рядом со мной наверху и приветствующего гостей?