Обет молчания
Шрифт:
— Мне кажется, если ты попросишь его у миссис Черри, это может показаться слишком подозрительным.
— Я что-нибудь придумаю.
— Люсинда, будь осторожна. Ты должна отдавать себе отчет, насколько это серьезно, и, если в доме есть кто-то, работающий на врага, этот человек может оказаться очень опасным.
— Я знаю, но уверена, что сделаю все совершенно естественно.
— Мне, безусловно, не нравится, что этот ключ не у меня и миссис Черри входит в кабинет. Пока она убирает, дверь открыта. Ее могут внезапно куда-нибудь позвать. Я уверен,
— Хорошо, я это выясню. Но сначала я получу ключ, без которого нельзя попасть в комнату, если только кто-то не влезает в окно, которое всегда закрыто. А поскольку комната находится на втором этаже, незваный гость должен обладать ловкостью кошки, чтобы проникнуть в нее. Здесь я не так занята, как в Марчлэндзе. Гуляю в парке… играю с Эдвардом. Я в самом деле не вижу, почему бы мне не убирать твою комнату. В конце концов, сейчас в доме не так много слуг. Я могу использовать это как предлог. Предоставь все мне. Я достану ключ, и мы больше не будем утруждать себя мыслями о нем.
Осуществить задуманное оказалось не слишком трудно. Я всегда была в хороших отношениях с миссис Черри, а благодаря Эдварду, между нами возникла связь особого рода. Она находила очень впечатляющим рассказ о том, как я везла ребенка из Франции. Она говорила, что это так волнующе, как в романах.
— Некоторые бросили бы его там. Что случилось бы с малышом, если бы его оставили этим ужасным немцам?
Миссис Черри всегда очень любила мою маму, а теперь и я превратилась в ее глазах чуть ли не в героиню войны, поэтому наши отношения с ней были очень хорошими.
Сначала я попросила у нее ключ от кабинета отца под предлогом, что он просил меня найти там для него какие-то бумаги.
— Ах, этот ключ, — сказала миссис Черри. — Ваш отец сказал, чтобы я никогда не упускала его из виду.
— Но ведь это так и есть, правда? Понимаете, папа просто не хочет, чтобы трогали его бумаги.
— Я никогда не дотрагиваюсь до бумаг. Кроме того, я считала, что они все где-то заперты.
— О да, наверное. Но позвольте мне взять ключ.
— Конечно.
— Где вы его держите?
— В ящике комода, прямо под одеждой и разными вещами. Там он хорошо спрятан.
Она подошла к ящику и достала ключ, который я взяла у нее.
— Миссис Черри, могу я пока оставить его у себя?
— Но я иногда должна убирать в кабинете.
— Вы можете тогда попросить его у меня, и я пойду и помогу вам.
— Вы, мисс Люсинда!
— В Марчлэндзе я привыкла выполнять всякую работу. Знаете, там сейчас госпиталь. Здесь мне почти нечего делать. Я бы с удовольствием помогала вам. Мы могли бы немного поболтать за уборкой.
— Ну, мисс, я не знаю, что и сказать. Ваш отец приказал мне…
— Я ему все объясню. Ключ будет у меня, и, как только он вам понадобится, просто скажите мне.
— Ну, если все будет в порядке…
— Думаю, что да. Давайте попробуем. Мне не нравится бездельничать.
Я положила ключ в карман. Я решила, что он всегда будет при мне. Я пошла в свою комнату, говоря себе, что очень ловко все провернула.
Оставшись одна, я достала ключ и посмотрела на него. Из карманов предметы могут вываливаться. Я нашла толстую золотую цепочку и повесила его себе на шею, спрятав за лиф платья. Здесь ему ничего не угрожало.
Рассказав об этом отцу, я увидела, что он доволен.
— Теперь мне станет намного спокойнее, — сказал он. — И если кто-то снова проникнет в кабинет, станет ясно, что у кого-то, кроме нас, есть ключ от этой комнаты.
— Как враг мог раздобыть его?
— Украв ключ у миссис Черри, можно было изготовить дубликат.
— Но разве им не понадобилось бы тогда держать его некоторое время у себя?
— Думаю, что не очень долго.
— Миссис Черри могла хватиться его. Она явно тревожилась о нем и с радостью отдала его мне.
Я прослежу, чтобы никто не вошел в твою комнату без моего ведома.
— Насколько мне спокойнее, когда ты здесь, Люсинда.
Я не оставляла без внимания малейший звук в доме. Я чутко спала. Часто меня будил скрип половицы. Мне казалось, что я слышу, как кто-то крадется по лестнице… слышу, как поворачивается ключ в замке. Потом я нащупывала ключ, который носила на шее, не снимая даже на ночь, и я сознавала, что у меня разыгралось воображение. Но как-то ночью я решила, что слышу голоса. Я набросила пеньюар и спустилась к кабинету. Я повернула ручку двери. Дверь была заперта. Я стояла, прислушиваясь.
Потом кто-то окликнул меня:
— О… это вы, Люсинда.
Я подняла голову. Андрэ перегнулась через перила.
— Все в порядке? — спросила она.
— Да. Мне показалось, что здесь кто-то ходит.
— Ложная тревога? — спросила Андрэ.
— Мне жаль, что я разбудила вас.
— Я чутко сплю, особенно с тех пор, как присматриваю за Эдвардом. Малейший шум, и я просыпаюсь.
— Наверное, я такая же. Здесь холодно. Мы не должны мерзнуть. Спокойной ночи.
Я пошла в свою комнату и закрыла дверь. Как это глупо с моей стороны! Однако, если бы в кабинете кто-то оказался, я бы поймала его… или ее. Мне надо быть начеку.
Приближалась весна. Мы довольно успешно теснили противника. Началась жестокая битва в районе Соммы. Роберт постоянно занимал мои мысли, и я терзалась, представляя себе, что происходит на фронте. Известия доходили до нас скупо, но успешное вначале наступление немцев было остановлено.
Говорили, что мы одержали победу в войне с немецкими подводными лодками и недолго осталось ждать до нашего триумфа на суше.
Я часто виделась с Аннабелиндой. Я ходила с ней смотреть уже два дома. Я говорила ей, что мне непонятно ее желание знать мое мнение, ведь она никогда не обращала на него никакого внимания, и что ей никогда не найти дома, совершенного во всех отношениях. Тем не менее, мне нравилось это занятие. Я любила рассматривать комнаты, представлять себе всех ранее живших в них людей.