Обитаемые земли. Дилогия

Егоров Алексей Игоревич

У растений нет души, но что-то подобное разуму у них имеется.

Каперед попытался вынуть камни из кладки стены, но держащие их мшистые ростки не позволили. Слишком прочно скрепились, никак не удавалось вытянуть наружу.

Оставив попытки, торговец поплелся дальше. Ноги опухли и болели, но снимать сапоги Каперед боялся. Нарывы на ступнях не зажили, рискованно ступать по грязным камням, покрытым слоем мха. То тут, то там встречались лужицы воды, собравшиеся из стекающих отовсюду ручейков.

Ни питья, ни пищи для человека. Без специальной обработки

употреблять подземные растения нельзя. Они хотя бы непривлекательны на вид, так что не возникало соблазна.

Каперед не проголодался, но восстановить силы необходимо. Из-за воздуха, возможно, он попросту утратил чувство голода. Во рту стоял кисловатый привкус, словно предвестник рвоты. Каперед отравился воздухом и понимал это.

Не свалиться бы в обморок.

Ему удалось найти место, откуда выбирали камень на строительство стены. Вокруг котловины лежали тела тех, кто не смог покинуть грот. Некоторые мертвецы лишились плоти; один скелет, покрыт серой плесенью. Другие тела раздулись от трупных газов и стали источником пищи для подземных существ.

Запах разлагающейся плоти не ощущался, вместо него в воздухе витал тонкий и приятный аромат. Нечто пряное и драгоценное, так пахнут корабли, приходящие из дальних и жарких стран, где произрастают ценнейшие специи. Но кладбище меньше всего походило на драгоценные корзины, а яма — совсем не трюм корабля.

Вниз можно спуститься, к котловану вела извилистая тропинка. На дне заросшей ямы скопилась едкая вода. Некоторые тела плавали в воде, лишились плоти и одежды.

Как много работников погибло, чтобы возвести эту стену. И все ради чего? Чтобы отделить озеро с мертвой водой от тропы. Как-то не рационально это. Народ Капереда никогда не делает что-либо просто так, ради развлечения. Они прагматичны, расчетливы и скупы.

И даже рабы, племя тистов не просто мусор, который не жалко выбросить на обочину истории. Нет, это ресурс, который становится скрепляющим раствором для государства.

Собственно, именно эта судьба и постигла многих шахтеров. Тела дикарей торчали из основания насыпи. Их плоть стала тем раствором, что скрепил камень. Из плоти выросли растения, которые еще крепче сжали камни.

Теперь-то Каперед видел это. Он стоял возле спуска в котловину и глядел на обрубок насыпи. Из него торчали руки и ноги, сплющенные черепа и торчащие ребра, но они не казались ужасными, не вопили о смерти. Их покрывала плесень, мхи скрывали изуродованные лица, гибкие стебли обвили пальцы.

Вот почему кости не развалились, вот почему тела остались относительно целыми. Подземные растения, подобно льняным бинтам оплели эти тела, навечно сохранив их форму и размеры.

Люди вернулись в землю, что их породила.

Не ради ли этого их всех сюда стащили и бросили умирать.

Каперед зажмурился, ужасаясь не тому, что увидел. Вид мертвецов не пугал его. Много он повидал на дорогах, в городах по всему государству. Но еще больше в столице: не проходило и дня, чтобы из реки не выловили очередное тело. Всех, зарезанных ночью, сбрасывали в зеленые мутные воды реки.

Ужаснее

другое — эти тела более не походили на людей. На обычные трупы, раздувшиеся и уродливые. Они хорошо пахли, смотрелись недурно, как цветники. Подземные растения даже цвели! Столько пищи они никогда не получали.

Над котловиной вилось множество огней, торопясь угнездиться и укорениться. Еще больше чем над мусорной ямой.

Тут до Капереда дошло, что не мусором была заполнена та яма.

Он метнулся назад, но не пройдя и десяти шагов остановился. Бежать тяжело, он запыхался, во рту чувствовался вкус крови.

Слишком быстро, этот воздух не может так быстро убивать. А сколько времени прошло? Каперед попытался прикинуть, но как тут подсчитать время. Ни солнца, ни движения ветра, ничего. Лишь блуждающие огни загораются, взлетают и опадают на новом месте.

Можно подсчитать время по ним, если бы они не были столь активны из-за обилия пищи.

И все же, не ясно, зачем сюда свозить столько тел. Сколько тут мертвецов? Сотня, две? Гекатомба подземным духам.

А не очередная ли жертва сам Каперед. Бросить торговца на заклание духам вполне уместно.

Однако кто мог совершить такое? Ведь заклание гражданина это страшное преступление. Неужели Кеннен пошел на него, предал веру предков. Но из-за чего? Кому он жертвует, что за учение исповедует.

Ответ нашелся вскоре.

Каперед обнаружил алтарь — массивный гранитный блок, явно принесенный извне. Подобных камней не найти в гроте. Камень не имел прожилок, трещин, имел ровный темно-серый цвет. Форма идеальная, углы — насколько мог судить Каперед, — прямые. Нужно быть превосходным мастером, чтобы обточить камень подобным образом, к тому же убрать следы от клиньев.

На камень наброшено полотно, частично прикрывающее его. Льняная ткань посерела, слишком долго она пролежала в гроте. Воздух испортил ее. Однако, ни следа плесени.

Каперед боялся подойти ближе, но все же любопытство возобладало.

На камне имелась выточка, в которой должна собираться кровь. Небольшой черпачок лежал на полотне. Ни на ткани, ни на инструменте не следа крови. Похоже, что духи, которым жертвовали людей, так и не снизошли до ответов.

А жертвовали наверняка людей. Тех, кто обнаружил этот грот и все равно помирал. Не удивительно, что сами тисты ничего не знали о гроте. Им и дела не было до пропавших собратьев — завалило в тоннеле, и все на этом. Обычная судьба проходчиков, о них не думают, стараются не вспоминать.

И все же, Кеннен не удержал тайну и один из поставщиков камня рассказал о гроте. Просто как о любопытном явлении, ничего ценного здесь нет. И уж тем более — алтарей.

Потом, от ювелира Каперед узнал о гроте. Явился сюда. Теперь заперт под землей.

Зачем?!

Каперед простонал этот вопрос. Голосовые связки уже не работали.

Почему именно он? Откуда Кеннен знал его?! Или это случайность, лишь стечение обстоятельств…

Они не убили его, хотя могли бы. Оставили умирать, обрекли на мучительную смерть.