Обитель душ. Книга 1. Окаянная душа
Шрифт:
Лаус работал, запрещая работать Зарине. Он был против и всяких ее мелких подработок, но полностью запретить это сестре был физически не в состоянии. Да и младшенькая была не из тех, кого можно запихнуть в тесные рамки.
Зарина глянула на настенные часы. Ее полчаса двигались к завершению. Она задумчиво поводила пальцем по поверхности пустого стакана. Вспомнив о Лаусе, она также вспомнила и о данном ему и тете Мэй обещании посетить школу. В принципе, она легко могла сейчас заявиться на второй урок, а потом смыться из школы. Так и обещание можно сдержать, и не потребуется выслушивать школьную нудятину, которая уже давно была усвоена и переварена ее сознанием.
– Уже уходишь, солнце?
– разочарованно спросил Ник, ловко прихватывая пальцами одну из черных лент на рукаве Зарины, когда та проходила мимо, направляясь к выходу.
– Угу.
Окно справа от двери было приоткрыто. Ветер ворвался в него неожиданным вихрем, смел все бумаги со стойки и устремился к застывшей Зарине. Она уже почувствовала, что обонятельный режим вновь активизируется помимо ее желания. В нос тут уже ударил сливовый запах досады Ника, ползающего по полу и собирающего бумаги. Зарина поморщилась. Обонятельный приступ наступил второй раз за утро, и период между активизацией был достаточно маленьким. Нехорошо.
"Что за черт? Только что выдула три стакана лимонной воды, а тут опять атас!"
Внезапно весь заполняющий обоняние девочки аромат эмоций Ника был безжалостно перебит. Новый запах вторгся в пространство Зарины с бешенством насильника, и девочка согнулась пополам, ощущая, как вонь гниющих яблок заполняет горло и легкие и душит ее.
"Какого дьявола?!"
Зарина изо всех сил вцепилась в край стойки, чтобы не рухнуть на пол. Она во все глаза уставилась в окно, пытаясь узреть, откуда идет этот адский запах. У нее внутри словно перекатывалось с полсотни гниющих яблок, а она все никак не могла понять, что за эмоция скрывается за этой вонью и что за человек может распространять такую гадость.
Ее взгляд уперся в стену дома через дорогу. Рядом с вывеской "Электрорай" зарябило пространство. Зарина забыла о рвотных позывах и напряженно прищурилась. Казалось, что на той стороне дороги располагалась водная поверхность, которую баламутил кто-то невидимый. Через мгновение вывеску уже нельзя было прочесть, потому что участок перед ней вдруг начал разрываться, как будто старую простыню рвали на тряпки. Несколько дыр с ошметками пространства вновь зарябили, и Зарина увидела в их нутре черно-багровую смесь, в которой плавали красноватые частички, похожие на эритроциты. Девочка подалась вперед, практически уткнувшись в стекло носом. Приоткрытое окно от давления со скрипом закрылось.
Между тем пространство с непонятной смесью расширялось, и чем больше оно становилось, тем сильнее чувствовалась вонь гнилых яблок. Через секунду Зарина поняла, что черное и багровое эритроцитное месиво на самом деле фон и внутри дыры по нему что-то ползет. Коричневое и большое. Из дыры посыпались частички-эритроциты.
– Ты это видишь?
– спокойным тоном поинтересовалась Зарина.
– А? Что?
– Ник бухнул на стойку стопку собранных бумаг и встал рядом с девочкой.
– Кстати, спасибо, что закрыла окно. Ветер с утра просто...
– Видишь это?
– Зарина ткнула пальцем в стекло.
Ник непонимающе уставился на ее палец. Через мгновение лицо его просветлело.
– Окна не помыты? Ну, извиняй, солнце. Займусь в скором времени. Только не надо из-за моей неряшливости губить нашу любовь! Я не переживу, если ты больше не придешь!
Зарина покосилась на парня.
– А больше ничего не видишь?
Ник страдальчески закатил глаза.
– Солнце ясное, я обожаю шарады, но в твоем исполнении они меня просто добивают!
Зарина поперхнулась. Яблочная гниль внезапно исчезла, освобождая место карамельному возмущению Ника вперемешку с абрикосовым отчаянием и коричной жгучей симпатией. От резкого перехода Зарина дернулась и отвернулась к окну, чтобы не блевануть здесь же, на ботинки Ника. Ее глаза метнулись к вывеске, и она отчужденно прочитала "Электрорай". Разрыв пространства исчез так же быстро, как и появился, вместе с существом, источающим невыносимую вонь.
Бум! Второй обонятельный уровень вырубился, и теперь Зарина могла ощущать лишь едва различимый запах пластика.
– Ты в порядке?
– заботливо спросил Ник, кладя руку на плечо девочки. Зарина скинула его руку и одарила парня мрачным взглядом. Ник поежился, но храбро продолжил удерживать на лице ласковую улыбку.
– Случилось что, солнце?
– Видимо, глюки, - буркнула Зарина, выпрямляясь.
– Снова сегодня бессонницей мучилась?
Зарина скривилась и взялась за ручку двери.
– У меня всегда бессонница.
Она шагнула на улицу, не ответив на прощание Ника. Вывеска на другой стороне висела как ни в чем не бывало. Девочка окинула подозрительным взглядом весь ряд магазинчиков и пешеходов, спешащих кто куда. Никакой паники. Никаких криков. Похоже, честь узреть дыру в пространстве удостоилась только Зарина Эштель.
"Здравствуй, мама, я шизофреник", - мысленно проворчала девочка и неспешно двинулась в сторону школы № 15.
* * *
В сопровождающие Зарине досталась высокая стройная женщина по фамилии Лучникова. Ее манера вышагивать, приподнимая колени чуть выше нормы, и суетливые жестикуляции руками придавали ей сходство с цаплей, беспрестанно машущей крыльями. В обществе преподавательницы географии Зарина откровенно заскучала, но послушно следовала за ней к своему классу. В обещание, данное брату и тете, входил не очень привлекательный пункт, звучащий как "будь паинькой". Волей-неволей приходилось придерживаться и этого пункта. По крайней мере, еще некоторое время.
С самого начала, узрев перед собой худенького подростка в капюшоне, Лучникова приняла Зарину за мальчика. Так она и представила девочку перед всем классом. Младшую Эштель нередко принимали за мальчика, потому что свои длинные волосы она обычно прятала, носила мешковатую одежду, часто меняла голос и экспериментировала с развязностью походки. Ошибку Лучниковой девочка исправлять не стала. Ее режим "лень тратить время на бесполезные вещи" снова включился.
Лица шушукающих ребят слились в одну сплошную массу, пока Зарина шла к своему месту. Устроившись у окна, она выглянула на улицу, проверяя наличие неопознанных черно-багровых пространственных дыр. Не заметив ничего экстраординарного, девочка уткнулась в подушку, сооруженную из лент на рукавах. Она ощущала на себе пристальные взгляды, но некоторые особенно усиленно ее прожигали. Сквозь просветы между капюшоном и складками рукавов Зарина уставилась на соседний ряд. Девочка умела долгое время сидеть без движения, поэтому посторонним могло показаться, что она дремлет.