Обитель Варн
Шрифт:
краю ущелья. Один неверный шаг, один неправильный жест, одно неосторожное слово
— и домой он уже не вернется. Как минимум полетит на дно ущелья, причем камнем.
Люди ведь настолько не развиты, что до сих пор не научились летать.
Старик смущенно посмотрел на Бэф и попытался подобрать слова для своей
впечатляющей речи. Вожак спокойно ждал и даже не шевелился. Лесс же нетерпеливо
зафыркала и хлопнулась прямо на россыпь камней, принялась скалиться, подгоняя
человека, но добилась прямо противоположного результата. Тот истолковал ее
мимику, изданные звуки, как проявление явного недружелюбия и окончательно
растерялся, оробел.
`Еще звук и мы останемся здесь до утра', - предупредил ее Бэф. Лесс заворчала и
надулась, но скалиться перестала. В повисшей тишине старик переводил
затравленный взгляд с вожака на девушку, силился взять себя в руки. Удавалось
медленно и с трудом.
— Мы уже пару раз общались с вами, профессор, и вы чувствовали себя много
раскрепощеней, чем сейчас. В чем же дело?
— Прошлый раз, уважаемый Бэфросиаст, наши дискуссии имели сугубо научную основу.
Интерес к затронутым темам был обоюдным. К тому же я понятия не имел, с кем имею
честь… Вы представились графом Рицу….
— А нужно было представиться Варн и долго нудно объяснять вам, кто мы? Тем
самым опровергнуть многие из ваших утверждений, превратить ваши научные труды в
подобие фельетонов? — с насмешкой спросил вожак.
— Э-э, я не то хотел сказать…
— Вы утомляете меня и моих братьев, профессор. Я слышал, что на ваших лекциях
не спят даже умаянные наукой студенты, что делало вам честь. Однако сейчас не то
что студент, я готов заснуть. Мне не понятна причина вашего явления сюда, я
хотел узнать ее, но теперь склоняюсь к мысли, что спокойно проживу и, не узнав
ее.
— Извините, уважаемый Бэфросиаст, мое предположение, что я встречу именно вас
оказалось верным и я несколько растерян. Согласитесь, не каждый день логика дает
трещину в утверждениях, незыблемых догмах человечества, а то, что относится к
сфере интуитивного подтверждает свое наличие и утверждает себя в плоскости
материального мира…
— Профессор, мне очень нравилось беседовать с вами в Любице, но хочу заметить,
мой интерес был удовлетворен вами сполна, и здесь не фешенебельный курорт, не
отель для знатных представителей вашего человечества. Я занимал ваше время, но
отплатил за то, дав несколько идей, указав на огрехи в ваших теориях эволюции и
существования, сходных с человеческими расами. А чем вы отплатите мне за отнятое
время?
— Я помогу вам.
— Разве я нуждаюсь в помощи? — спросил Бэф.
— Возможно, сейчас нет, но никто не знает, что будет завтра.
— Завтра будет то же, что вчера и сегодня. Сначала встанет солнце, потом его
сменит луна и ничего не изменится, как не меняется уже несколько сот лет.
— Ваше утверждение слишком категорично. Не могу с вами согласиться…
— А я и не прошу, — в голосе Бэф появились стальные нотки. Он встал и шагнул к
ущелью. — Спор бесцелен и неуместен. Прощайте, профессор, надеюсь, вы найдете
дорогу домой. Но если нет — вызовите службу спасения.
— Постойте, господин Бэфросиаст! — взмолился мужчина. — Не уходите, у меня
очень важный разговор к вам.
— Я так не считаю, — буркнул Бэф и стал таять в темноте на радость Лесс. Она
уже с ликованием взвилась с места и полетела за вожаком, как услышала отчаянный
вопль профессора:
— Не уходите, умоляю вас, я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи!
Бэфа развернуло в воздухе от удивления. Он вернулся, завис над валуном и пытливо
воззрился на старика:
— Я не ослышался: вы прибыли сюда, чтоб просить о помощи меня?
— Да, да уважаемый Бэфросиаст! Я готов встать на колени, только выслушайте меня,
помогите!
Лесс и Туазин переглянулись: интересненько! Бэф приблизился к старику,
прищурился, вглядываясь в человеческие зрачки:
— Вы в своем уме, профессор? Вы — человек, венец природы, явились умолять Варн,
артефакт, мифологический персонаж, исчадие ада?
— Да, да! Я не считал вас исчадием, вы знаете мою точку зрения на факт вашего
существования, на ваш менталитет. Мы разговаривали с вами на эту тему, и вы
могли понять, что я не шовинист, что не считаю человека единственно великим.
Более того, я осуждаю приверженцев теории о человеческом величии и
неповторимости. Каждое существо в нашей вселенной имеет свои права, свою мораль,
веру, базис знаний, который может значительно превосходить наш….
— Я понял, Адам, — поднял руку Бэф, пресекая горячую речь и призывая к
молчанию. — Вы заинтриговали меня своей просьбой настолько, что я готов
смириться с вашим присутствием в моем замке. Тем более у меня возникло три
вопроса, и ради того, чтоб услышать ответы на них, я готов нарушить уединение