Облом, или Желаемое торжество не состоялось
Шрифт:
– Из бывших, – подумала она, – уже тогда был руководителем, не то, что она …
В ее памяти всплыло, как приехала она, испуганная деревенская девчонка работать в город, как потом поступила учиться, как, шаг за шагом, пускаясь во все тяжкие, выкарабкивалась она год за годом наверх, постоянно боясь не справиться, впадая в панику от малейшей ошибки или замечания в ее адрес от вышестоящего руководства. Паниковала она всегда, и прежде и теперь, но, плетя интриги, научилась скрывать охватывающую ее панику. Скрывать, пряча ее за своим криком, оскорблениями, добиваясь с их помощью желаемого. По-сути, она так разряжалась, выплескивая свои негативные эмоции на подчиненных.
И тут этот неподдающийся Афанасьев, убежденно-упертый, толстокожий!
– Ну, ничего, – успокаивала она себя. – Ничего, сломаю… Надо только, хорошенько обложить его со всех сторон, чтоб не вырвался … Или подставить …
Случай для этого, как она посчитала, подвернулся скоро.
Она дала поручение Афанасьеву создать в организации что-то, что сама еще не могла для себя представить, по сбору, накоплению, анализу и распространению необходимой информации и опыта.
До него, этим пытались заниматься отдельно сначала Суховей, а потом Товаров. Но дальше разговоров дело не пошло. Они, то ли не хотели, то ли, что вернее, как и она, не знали, что это должно быть и как выглядеть. Она позволила им спустить это дело на тормозах, рассчитывая при необходимости использовать не выполнение ими ее поручения против них. Афанасьеву же прощать его не выполнение она не собиралась.
Афанасьев первоначально попытался выяснить у нее, как она видит воплощение ее поручения. Она отделалась общими словами, переадресовала его к первым заместителям, которые, конечно, ничего дельного сообщить ему не смогли, даже если бы и хотели.
Она ожидала, что он еще раз придет к ней или за советом или с жалобами на Суховей и Товарова. И он пришел через два дня, но не с тем, что она ожидала, а с готовым проектом, включающим даже чертеж расстановки оборудования и мебели в выбранном им помещении. Удивленная, она не смогла отказать ему и, понимая, что ничего подобного нет у коллег – руководителей организаций, ее организация будет первой, утвердила проект.
Он начал, не прося дополнительно чей-либо помощи, реализацию проекта, практически ежевечерне информируя ее о том, каково положение дел. Она и сама, время от времени, встречая Карьерова, интересовалась у него, как обстоят дела с проектом, и напоминала ему о данном им ей обещании …
Через неделю Афанасьев сообщил ей, что сбор имеющейся информации завершен, необходимо закупить оборудование и мебель для помещения.
– А, где и какую, по какой цене? – поинтересовалась она.
– Есть несколько вариантов, менее затратный из них – вот этот, – он положил на стол перед ней проспекты с фотографиями образцов и проекты смет расходов.
– Почему этот? – перелистав проспекты, спросила она.
– Мебель корпусная, легко собирается и, при необходимости, разбирается. Изготавливается под заказ в соответствии с необходимыми размерами. Доставка входит в цену. Цена меньше чем у других. Цвет мебели будет гармонировать с цветом стен, а также зрительно придаст больший объем помещению, да и не будет поглощать солнечные лучи. Помещение будет светлым и уютным.
– Хорошо, – согласилась она.
– Можно оформлять договор?
– Да.
На следующий день он принес ей для подписания два экземпляра договора. Она положила их в папку с другими документами от Афанасьева, сказав, что подпишет позже. Ей было необходимо время для осуществления задуманного: она, постоянно думающая о собственной выгоде и привыкшая измерять ее в первую очередь степенью наполнения ее кармана, поскольку не удалось его зацепить за не выполнение поручения, решила испытать Афанасьева.
Только через неделю, не смотря на его регулярные напоминания о неподписанных экземплярах договора, она вызвала Афанасьева к себе в кабинет.
– Добрый вечер, Зинаида Евдокимовна, – он как всегда был спокоен и собран. – Разрешите?
– Да, добрый…
– Зинаида Евдокимовна, вы подписали договор?
– Нет еще.
– Но время идет …
– Подпишу, но сначала ответь …
– Да, конечно, – он посмотрел на нее.
– Интерес? – произнося это, она буквально впилась в него глазами.
– Что интерес? – удивился он.
– Что, да что? Не понимаешь что ли? – неожиданно для самой себя прошипела она, буравля его лицо своими глазами.
– Не понимаю.
– Каков интерес?
– О чем Вы?
– О чем, о чем? – она начала заводиться. – Первый день, что ли работаешь?
– Не первый, естественно. Но не понимаю…
Было видно, что он действительно не понимает …
– Ну, хорошо, – успокаиваясь, уточнила она, – какой откат?
– А, при чем здесь откат? – снова удивился он.
– Как, при чем? Ты что не знаешь?
– Термин «откат» знаю, но при чем здесь откат нет.
– Да? Неужели? – удивилась она. – Ты что не знаешь, что три процента отката от суммы – это норма?
– Не знаю такой нормы. Да, это и не законно, – по-прежнему спокойно ответил он.
– Не знаешь? Не нами заведено, не нам отменять!
– А, вот Вы о чем, – сказал он. – Я на это не пойду. Это не законно!
–Что? – чуть не задохнулась она. – Что ты сказал?
– Я сказал, – он смотрел прямо в ее глаза, – что эти действия не законны.
– Какие такие действия? – еле сдерживаясь, чтобы не закричать, покраснев, спросила она. – Ты на что и на кого намекаешь?
– Вы о чем? – также спокойно, как и в начале разговора сказал он. – Разве мы с Вами не говорим на отвлеченную тему?
– Подставилась, – поняла она. – Сама подставилась. А, он-то каков, не воспользовался, сделал вид, что не понял. Я бы на его месте …
– Ладно, – сдалась она. – Давай договор.
– Он у Вас в папке.
– Да? – спохватилась она. – Ах, да. Найдите его.
Договор был подписан и уже через неделю мебель и оборудование были установлены в помещении.
Она поспешила сообщить об этом Хорошилиной и коллегам – руководителям организаций. А на очередном еженедельном совещании, внутренне ликуя, услышала рекомендацию Хорошилиной коллегам-руководителям брать пример с возглавляемой ею, Зинаидой Евдокимовной Трусиной, организации!