Облом, или Желаемое торжество не состоялось
Шрифт:
– Подготовка совещания практически завершена, осталось его провести.
– Кто будет проводить?
– Я хотел бы, чтобы проводили Вы, если позволит Ваше здоровье.
– Не позволит, – по-прежнему зло отрезала она. – Отменяй совещание.
– Зинаида Евдокимовна, это невозможно.
– Что? Почему это? Отменяй.
– Зинаида Евдокимовна, участники совещания давно извещены, спланировали свое рабочее время, подтвердили участие и готовность выступить.
– Ну и что? Отменяй! – перебила она его.
– Зинаида Евдокимовна, Вы же
Не найдя, что ответить, она задумалась. Действительно, как? Ее болезнью или болезнью Суховей? Отпуском Товарова? Хорошилина скажет, что надо было или не отпускать Товарова, или научиться правильно планировать работу. И, наверняка, спросит, почему не Афанасьев, если в плане он ответственный?
– Зинаида Евдокимовна, – услышала она голос Афанасьева в трубке, – Вас что-то смущает?
– Ничего, – раздраженно ответила она. – Проводите. Но только для участников назовите все это семинаром, а не совещанием.
– Хорошо. Спасибо. А как Вы?
– Проводите сами, – она бросила трубку.
Она знала, что он способен решать любые вопросы, в отличие от нее и Суховей, Товарова она не принимала в расчет – он просто не владел глубоко вопросами, никогда не боялся выступать в любой аудитории, умело организовывал ход обсуждения и четко формулировал решения.
Совещание, которое, как ей донесли ее информаторы, он постоянно называл семинаром, прошло успешно. Выйдя после болезни и прочитав принятое решение, она позавидовала: как четко, кратко и понятно все сформулировано и изложено…
День за днем Афанасьев по-прежнему добросовестно исполнял возложенные на него функции, не отказываясь от новых ее поручений. Ей даже стало казаться, что он получает удовольствие от их выполнения.
– Стожильный он, что ли? – все чаще задумывалась она. – Тянет и тянет, и даже не отказывается. Действительно, толстокожий …
X.
Однажды, как всегда, поздним вечером она вызвала в кабинет Карьерова.
– Где Афанасьев?
– Кирилл Петрович в командировке по Вашему заданию, – почтительно доложил Карьеров.
– А, ну, да, – вспомнила она.
– Вам что-то от него нужно? – заинтересованно, как показалось ей с прозвучавшими в его голосе нотками зависти, спросил Яшка. – Я могу ему позвонить на мобильный …
– Я и сама могу, – отрезала она, – ты лучше скажи как Афанасьев?
– Работает.
– Сама знаю, что работает! Как работает?
– Зинаида Евдокимовна, – было видно, что Яшка пытается сообразить, что она хочет от него услышать, – Вы же знаете, все выполняется в срок …
– Знаю, знаю, – заводясь из-за его недогадливости, передразнила она его. – Как работает, с кем?
– Со мной, с управлением, другими отделами.
– Ты, что? – не выдержала она. – Не понимаешь, о чем я спрашиваю?
– А, – сообразил Яшка, – Кирилл Петрович занимается только порученными вопросами. Я не видел, чтобы он делал в рабочее время что-то не связанное с ними.
– Ты, а другие?
– Н … не знаю, – выдавил из себя Карьеров.
– А ты узнай!
– Хорошо.
– Как узнаешь, сразу дай знать мне.
– Хорошо.
–Да, так кто к нему чаще всех обращается?
– Многие …
– Назови!
Карьеров начал перечислять. Действительно, не было ни одного управления, да, и отдела, сотрудников которого он бы, не назвал.
– Ладно, хватит, – оборвала она Яшку. – Иди, и помни, что я тебе сказала!
После разговора она задумалась: а не слишком ли она поторопилась, предоставив Афанасьеву такие полномочия, может быть, не надо было этого делать? Но, поразмыслив, поняла, что никто другой кроме него не смог бы выполнить их лучше, да и с его приходом прекратились, чуть ли, не ежедневные претензии к ней Хорошилиной и ее окружения, все выполнялось в срок и полностью. Это не могло не устраивать ее, не устраивала ее толстокожесть Афанасьева, его несгибаемость.
Решив, что надо бы, наконец, познакомиться с его личным делом, она позвонила Элке. Телефон не отвечал.
– Где Элка? – крикнула она сидящей в приемной Томке.
– Элла Юзефовна давно ушла домой, – Томка заглянула в дверь ее кабинета.
– Почему?
Томка, не зная, что ответить, молчала.
– Я на работе, а никого нет!
– Но я, же здесь, – робко проговорила Томка.
– Не о тебе речь! Позвони Элке на мобильник. Быстрее!
Томка исчезла за дверью, появившись вновь через несколько минут.
– Отключен.
– Что? Кто отключен?
– У Эллы Юзефовны отключен мобильник … – растерянно произнесла Томка.
– Как? Почему это?
– Не знаю …
– Не знаю …, – передразнила ее Зинаида Евдокимовна. – А что ты вообще знаешь? Ладно, принеси чаю. Иди!
Она придвинула папку с подготовленными и оставленными ей на подпись Афанасьевым документами.
– Ишь, ты, уехал в командировку, а документы все же подготовил, – со смешанным чувством недовольства и зависти отметила она. – Дисциплинирован, ничего не скажешь, аккуратист!
Просмотрев и подписав документы, и так и не притронувшись к чашке с чаем, она уехала.
– Яшка, конечно, понял, что мне нужно, – думала она в машине, – он начнет, если уже не начал, копать под Афанасьева. Надо подождать, что он принесет… Не может быть, чтобы он не принёс…
Привыкшая использовать для достижения цели любые возможности, она верила, что на любого есть необходимый компромат, надо только его найти.
XI.
Из изученного ею личного дела Афанасьева она смогла вынести только то, что он ее ровесник и обладает большим опытом работы в комсомольских и партийных органах, органах государственной власти.