ОБМАН ИНКОРПОРЕЙТЕД
Шрифт:
«Не следует ли мне, — думал он, следя за искажённым лицом юноши, — уничтожить враждебный аудиосигнал, успешно блокирующий упорядоченный процесс внутри камеры? Или хотя бы переадресовать его так, чтобы получал его я, а не Глок?»
Впрочем, Айнему показалось, что посторонний сигнал уже выполнил свою задачу — лицо Грега Глока застыло в гримасе мучительного волнения. Любые замыслы Глока относительно оружия противодействия Бертольду давным-давно испарились. «Zum Teufel [33] », — решил фон Айнем в приступе лихорадочного разочарования, терзаясь мыслью о том, что
33
К чёрту (нем.)
Слышит ли его сейчас Глок? И способен ли он слышать хоть что-то, кроме этого проклятого голоса?
Ради эксперимента он осторожно обратился к Глоку через обычное встроенное в камере перефазирующее время устройство:
— Грег! Kannst h"or? [34] — Он прислушался, подождал и вскоре услышал, как его слова воспроизводятся с надлежащей скоростью человеку в камере. Затем губы Глока шевельнулись и, к облегчению доктора, передатчик в камере донёс до него слова юноши.
34
Можешь слышать? (нем.)
— Да, слышу, герр фон Айнем. — В голосе чувствовалась озабоченность — Грег Глок слышал, но, похоже, не в силах был контролировать ситуацию. — Я, кажется, спал или… что-то в этом роде. Проклятье! — Глок шумно откашлялся. — Чем… э-э… могу служить вам, сэр?
— Кто досаждает вам, Грег? Этот раздражающий голос, препятствующий любой вашей попытке выполнять свои задачи?
— Ах да. По-моему… — Грег молчал почти минуту, затем продолжал на манер заводной механической игрушки: — Кажется, он представился малышом Чарли Фолкса по имени Марта. Да, точно! Мальчишка старины Чарли Фолкса…
— Das kann nicht sein, — прорычал фон Айнем. — Просто не может быть! Ни у кого не может быть малыша по имени Марта, das weis’ Ich ja. [35] — Он погрузился в угрюмую задумчивость. «Заговор, — решил он. — Причём успешный. Наша единственная надежда — гомотропное оружие, прослеживающее источник этой трансляции. Надеюсь, оно уже действует».
Фон Айнем, нахмурясь, вернулся к командной клавише и нажал её.
— Слушаю, герр доктор.
— Как там дела с гомотропным детонатором?
35
Этого не может быть… я знаю точно (нем.)
— Он запущен, сэр, — бодро отрапортовал техник. — Согласно вашему приказу, пущен в ход до получения звуковых отпечатков… Надеюсь, сэр, что тот, кого вы ищете, не пользуется вашим расположением, — добавил он вполголоса.
— Этого не может быть, — повторил фон Айнем и удовлетворённо отпустил клавишу. Но тут в голову ему пришла другая (менее приятная) мысль. Прежде чем достичь цели, гомотропный детонатор запросто мог выдать собственное происхождение. Если включено необходимое отслеживающее оборудование, то детонатор облегчит противнику задачу и сообщит ему (или им обоим), куда ушёл сигнал, обозначенный «малыш старины Чарли Фолкса по имени Марта»… ушёл и нанёс масштабный ущерб фон Айнему и ТХЛ в целом.
— Эх, появился бы здесь герр Ферри, — угрюмо проворчал доктор, касаясь наполненного ядом фальшивого зуба, смонтированного среди коренных слева на челюсти, и гадая, как скоро придёт пора, когда обстоятельства потребуют от него покончить с собой.
Как раз в эту минуту Теодорих Ферри усердно готовился к давно планируемому путешествию через «Телпор» на Китовую Пасть. Важнейшее предприятие, поскольку с его помощью он завершит последнюю стадию своего замысла. То будет миг, когда тиски истории сомкнутся на нелюдях типа Рахмаэля бен Аппельбаума и его подружки мисс Холм — не говоря уже о Глазер-Холлидее, который вполне мог быть к этому времени покойником… если можно так выразиться.
«Что за бесполезный индивид этот Мэтсон, — размышлял фон Айнем, — жалкий слюнтяй с претенциозной фамилией». Его удовлетворение при одной только мысли о ликвидации Глазер-Холлидея (не важно, задумана она или уже осуществлена) каждый раз казалось безграничным, а в душе воцарялся тёплый солнечный день.
С другой стороны — что если Вайсс и Лупов сумеют обнаружить обратный след гомотропного детонатора? Эта мысль вызывала в нём беспокойство, не способствующее хорошему настроению. И беспокойство не уйдёт, пока не проявится успешное действие детонатора.
Ему оставалось только ждать. И не терять надежды, что путешествие герра Ферри на Китовую Пасть оправдает все цели. Которых у этой «прогулки» было великое множество.
— Знаешь, что? — загнусавил у него в ухе датчик, отслеживающий поступающие в терапевтическую камеру Глока аудиосигналы. — Мы тут с ребятами на днях увлеклись занимательной игрой, она может заинтересовать и тебя. Называется «существизмы». Слыхал о такой?
— Нет, — коротко отреагировал Глок, и его ответ был услышан фон Айнемом.
— Объясняю суть. Я даю тебе пример, а ты потом можешь придумать ещё несколько своих. Например: «Надежды шерстяной промышленности побиты молью». Ха-ха-ха! Побиты молью — усекаешь?
— М-м-м, — раздражённо промычал Глок.
— А теперь, старина Глок, — пропел голос, — как насчёт собственного существизма?
Глок чертыхнулся, затем помолчал. Очевидно направлял свои мысли в желаемом направлении.
Необходимо прекратить это, понял фон Айнем. И как можно скорее.
Иначе путешествие Тео Ферри на Китовую Пасть окажется в опасности.
Доктор не мог бы сказать, почему, ибо догадка пряталась в подсознании. Но он чувствовал её железную логику: его оценка грозившей всем им опасности несомненно была точна.
* * *
— Вам известно, кто я такой, мисс, — коротко представился Теодорих Ферри чрезмерно ухоженной молодой секретарше в форменном платье без лифа и с букетиком тёмно-красных роз «Звезда Голландии» в густых светлых волосах. — Вам также известно, что по правилам ООН эта станция «Телпора» отключена — впрочем, разве не бывает исключений? — Он не сводил в неё глаз; любые нарушения плана недопустимы. Тем более сейчас, когда обе стороны увлечены потасовкой на дальнем портале «Телпора». Ферри сознавал, что ни у него, ни у ООН почти не осталось возможностей и надеялся, что его анализ ресурсов ООН безупречен.