Обман Розы

Лакомка Ната

– Как у вас совести хватает говорить мне такое, - произнесла я с трудом, до того он огорошил меня этой речью.

Маэстро засмеялся и вновь превратился в добродушного восторженного толстяка, каким я привыкла его видеть:

– Ну что ты такая злючка-колючка, Розочка? – он молитвенно воздел руки.
– Прими господина, посмотри, кто придет. Вдруг он тебе понравится!

– Не желаю никого принимать! – ответила я и невежливо толкнула маэстро в грудь.

Сняв корзину с окна, я гневно указала ему на дверь, и он вышел, на прощание подмигнув.

– Это твой последний шанс! – сказал

он прежде, чем захлопнуть дверь. – Будешь важничать – выставлю из театра и из квартиры в два счета. Кэрри давно просится на твои роли!

Я осталась одна и закусила костяшки пальцев, чтобы прийти в себя.

Кэрри просит мои роли… Маэстро угрожает выгнать… Все это разозлило, а еще больше напугало. Если я и в самом деле лишусь работы и жилья, это будет… это будет катастрофой.

Я осторожно выглянула в окно, приподняв штору. Больше всего я опасалась увидеть там какого-нибудь господина с брюшком и гусиной зубочисткой, важно прохаживающегося по дорожке между липами и искоса посматривающего на здание театра.

Но по аллее гуляла только парочка – женщина держала мужчину под руку и что-то нежно шептала ему на ухо. Может, мне повезло, и мерзкий поступок маэстро Пначини не будет иметь последствий. Приславший розы просто подумает, что я отказала, и не придет.

Я опустила штору и обошла корзину с розами стороной, будто цветы были живыми существами, да еще и настроенными ко мне враждебно. Конечно же, я наступила на оброненную пуховку, и лебяжий пух превратился в грязно-белую кляксу.

Часы пробили восемь часов, когда ворвалась Дилия – наша лучшая актриса-травести и крикнула пронзительным голоском:

– Роза! Что сидишь?! К тебе посетители!

– Посетители? – я была в халате, потому что готовилась отправиться спать, и едва успела затянуть поясок и подвязать волосы лентой, когда дверь отворилась, и вошел гость, которого я совершенно не ждала.

Дама. Гость оказался дамой.

Я мгновенно оценила темно-лиловое платье, явно сшитое на заказ, с тончайшими кружевами в пять оборок, и бархатный сапожок, кокетливо выставленный из-под подола. На сапожке притаилась металлическая брошка-змейка – последний крик моды. Этот сапожок так поразил меня, что я не сразу догадалась посмотреть даме в лицо.

Она была в маске. В черной маске, оставляющей на показ только нежный белый подбородок и алые губы, сейчас приоткрытые в улыбке.

– Добрый вечер, мадемуазель Дюваль, - сказала дама. – Ах! И правда – какое удивительное сходство! Пожалуй, вблизи еще больше, чем на расстоянии. Взгляни, Коко, - она позвала кого-то из коридора.

Вошел господин – тоже роскошно одетый, тоже в маске, а в петлице его пальто красовалась… черная роза. Я так и впилась в него взглядом. Он был молод и – насколько позволяла определить маска – красив. Но если это тот самый щедрый поклонник, то зачем он пришел с дамой?

– Добрый вечер, - сказала я строго.
– С кем имею честь разговаривать?

Дама посмотрела на Дилию, которая беззастенчиво таращилась на ее кружевные перчатки, и ласково сказала:

– Подите вон, милочка.

Дилию словно сдуло ветром.

– Кто вы? – спросила я, когда мужчина в маске плотно прикрыл двери.

Что-то неприятное было в этой изящной и роскошно одетой паре. Что-то зловещее, пугающее, как… как и в черных розах.

Дама засмеялась и сняла маску, и теперь ахнула я, потому что мы с этой странной гостьей оказалась похожи, как две капли воды.

Глава 2. Предложение, от которого невозможно отказаться

– Сразу перейду к делу, - сказала моя странная гостья, без приглашения усаживаясь в кресло, в то время как я продолжала стоять. Но дама тут же исправила это, королевским жестом указав на скамеечку для ног: - Присядьте, разговор займет какое-то время.

Ее кавалер встал возле подлокотника, картинно уперев руку в бедро и разглядывая меня из-под маски насмешливо и с любопытством.

Но меня больше интересовала женщина. Я рассматривала ее лицо с изумлением и даже страхом. Мне казалось, будто я смотрю в зеркало и вижу себя – только в другой одежде, более уверенную, более яркую.

Да, сходство было огромным, но в чем-то мы различались. Пожалуй, брови незнакомки изогнуты более изящно и более тонки, чем мои. Волосы темнее. Носик у нее чуть вздернутый, а верхняя губа немного коротка – хотя, возможно, это впечатление создавала манера дамы вежливо и часто улыбаться. Холодная, аристократическая улыбка. Да и сама женщина точно принадлежала к высшему свету. Что же ей нужно от меня?

– Вы не знаете, но я наблюдала за вами достаточно долго, Роза Дюваль, - сказала дама. – И я пришла к выводу, что вы – именно та, кто мне нужен.

– Кто нужен? – переспросила я, нахмурившись. – Вы говорите загадками. Мне не нравятся загадки.

– Знаю, нищета вам нравится больше, - сказала женщина и засмеялась, указав взглядом на мою потрепанную шляпку из черной соломки.

Я почувствовала, как кровь прилила к щекам и ответила твердо:

– Не считаю, что следует стыдиться честной бедности.

Но женщина мне не поверила:

– Что же вы тогда покраснели, душечка? Только я пришла сюда не для того, чтобы вести разговоры о морали. Я пришла, чтобы предложить вам сделку. Крайне выгодную сделку. Для вас – в первую очередь.

– Сделку?..

– Мне все известно о вас, бедняжка Роза Дюваль, - сказала женщина, понизив голос и чуть подавшись вперед – будто желая придать нашей беседе оттенок доверительности. – Вы родились в уважаемой и благородной семье, в четырнадцать остались сиротой, воспитывались в королевском приюте, а потом оказались на улице, без средств к существованию. Какой крах для единственной наследницы рода дю Вальен, - она с сожалением поцокала языком. – Как, должно быть, переживают ваши бедные родители, наблюдая за вами с небес… Их любимая доченька стала актрисой. Актрисулькой! Да еще где – в этом богом забытом месте! Какой позор…