Обман сердца
Шрифт:
Я: Ты даже не смотрел видео целиком.
Трентон: Если это предполагает увидеть тебя голой, тогда я за.
— Кто тот парень, который только что вошел и сел рядом с Трентом?
Я поднимаю взгляд от телефона.
— Александр Крумкачев. Они называют его «Крум Кейк».
— Я назову его «секс на палочке».
Я хихикаю и засовываю телефон обратно в сумочку.
— Давай. Пойдем поздороваемся. Я с ним еще не встречалась.
Мы с Арией берем напитки и направляемся к столику
Как только Трентон видит меня, он тут же встает и обнимает огромными руками за талию.
— Это Кэссиди и ее подруга Ария.
Крумкачев поднимается на ноги и пожимает мне руку.
— Приятно, наконец, познакомиться с тобой. Я дочитал половину книги. Это превосходно.
Мои глаза расширяются.
— Ты читаешь «Скажи, что останешься»?
Трентон сжимает мое бедро.
— Все парни читают.
Я тычу Арию локтем в ребра.
— Ты только посмотри. Профессиональные хоккеисты читают мою книгу, а лучшая подруга — нет.
Она усмехается.
— Я читала сексуальные сцены.
— Это не одно и то же.
Крумкачев наклоняет голову.
— Почему ты не читала ее книги?
Арья пожимает плечами.
— Я не увлекаюсь чтением. И терпеть не могу эту романтическую чушь.
Его глаза сужаются.
— Ты считаешь любовь чушью?
— Нет, просто не куплюсь на всю романтическую хрень, устанавливающую нереалистичные ожидания. Ни один парень не станет делать то, о чем ты читаешь в книге. Девушке вредно читать это и предполагать, что появится мужчина и собьет ее с ног.
Он скрещивает руки на груди, выглядя слегка обиженным.
— Мужчины могут быть романтичными.
Моя подруга смеется.
— Никогда не встречала того, кто делал бы что-либо романтическое.
— Значит, ты проводила время не с теми мужчинами.
— В мире миллиарды людей — не может быть, чтобы для каждого из нас не нашлась бы родственная душа, — МакКинли присоединяется и хлопает Трентона по спине. — Давай! Ты не можешь говорить, что такой вещи, как любовь, не существует. Просто посмотри на этих двух влюбленных птичек. Они чертовски очаровательны.
Щеки горят, когда я смотрю на Трентона.
— Что думаешь, соседушка? Ты веришь в родственные души и в ту романтическую чушь, которую я пишу?
— Определенно верю, — его темные глаза встречаются с моими и на мгновение задерживаются, прежде чем он продолжает: — Я верю в то, что можно хотеть заботиться о ком-то настолько сильно, что готов на все. Верю в то, что хочется ставить чье-то счастье выше своего собственного. Верю в то, что хочется каждый божий день показывать, как много она значит для тебя. Итак, проявляется ли романтика в цветах и украшениях, или в роскошной поездке в Грецию, или просто в нахождении рядом, когда нужен ей? Думаю, правильный человек делает все это, когда любит. И если все по-настоящему, никто и ничто не сможет отнять эту любовь.
Легкие сжимаются, и внезапно я начинаю задыхаться, пытаясь переварить в голове сказанное.
Крумкачев
— То, как он на нее смотрит? — он обращает внимание Арии на себя. — Это не фальшивая романтическая чушь. Это настоящая любовь.
Ария встречается со мной взглядом, и разочарование просачивается в грудь. Мы обе знаем правду: Трентон меня не любит. Мы — просто фальшивка.
И почему это так больно?
— Давай, — Ария хватает меня за локоть. — Пойдем потанцуем.
Я благодарна за то, что она отвлекла меня от тяжелого разговора и стряхиваю руки Трентона с себя, когда мы направляемся на середину танцпола.
— Ты в порядке? — спрашивает Ария.
— Да, это было просто…
— Напряженно?
Я смеюсь и закатываю глаза.
— Точно.
— Не знаю, Кэсс. Трент выглядел искренним. Думаю, вам двоим нужно поговорить.
— Он просто притворялся. Не хочу быть той, кто улавливает малейшие чувства в сказанном.
— Даже если он действительно что-то чувствует?
Я зажмуриваюсь и качаю головой.
— Не знаю. Я больше не хочу об этом говорить. Давай просто повеселимся.
Она поднимает руки над головой и покачивает бедрами из стороны в сторону.
— Поняла, мэм.
Мы танцуем до тех пор, пока ноги не немеют, а волосы на затылке не становятся влажными. Приятно расслабиться и забыть обо всем на некоторое время.
Но потом две сильные руки обхватывают меня за талию. И это тоже приятно.
Знакомый запах Трентона окружает, а его теплое дыхание касается кончика уха.
— Трудно сосредоточиться на чем-то кроме тебя в платье.
Я ухмыляюсь, двигая бедрами и прижимаясь к нему.
— В этом и есть смысл платья — свести тебя с ума.
В выходные я ходила по магазинам и нашла оливково-зеленое платье с открытой спиной и длинными рукавами в любимом бутике. Округлости по бокам подчеркивают задницу и я знала, что Трентону понравится вырез на груди и спине.
Такое чувство, что все мысли в последнее время вращаются вокруг него. Это больше, чем порно, которое я ему отправляю. Я купила это платье, потому что хотела свести его с ума. На днях после тренировки удивила его сэндвичем со свининой, потому что знала: он будет голоден.
Я веду себя так, словно эти отношения настоящие, как будто он — мой настоящий парень.
Границы становятся размытыми, и винить некого, кроме себя. Я — та, кто предложил заняться сексом. Мы не были бы так близки, так интимны, если бы не я.
Тем не менее, мысль о том, чтобы взять перерыв сейчас, заставляет внутренности скручиваться. Я не хочу прекращать это. Не хочу ничего менять.
Просто беспокоюсь о том, что будет с моим сердцем, когда все закончится.
Пальцы Трентона скользят по ребрам, посылая мурашки по коже, когда он медленно опускает руки вниз по талии к бёдрам, и тревоги, давящие на разум, рассеиваются в одно мгновение.