Обман
Шрифт:
— А у вас, когда вы получили ранение, был жар, мистер Беллертон? — спросила я, идя вместе со своими спутниками по одной из посыпанных гравием дорожек, которыми изобиловал сад леди Барбери.
— Конечно, леди Грейстоун, — последовал ответ.
Мне стало немного легче.
— У брата моего мужа высокая температура, и меня это очень беспокоит, — призналась я. — У него такой больной вид.
— А куда он ранен, леди Грейстоун?
— В правое плечо.
— Пуля застряла в теле?
— Да. Доктору пришлось ее извлекать.
— Вот поэтому
— Но в таких случаях пациент всегда выздоравливает? — с беспокойством спросила я.
— Обычно да, — ответил Беллертон.
— Обычно?! — воскликнула я, останавливаясь. — Но мой муж сказал, что он уверен в том, что Гарри выздоровеет.
— Если лорд Грейстоун вам так сказал, то вам совершенно не о чем беспокоиться, леди Грейстоун, — сказал мистер Беллертон. — Он видел столько ран, что научился хорошо разбираться в таких вещах.
Именно это я и твердила в последние часы самой себе. Но я видела морщинку беспокойства, появлявшуюся между бровей Адриана, когда он смотрел на брата, и это лишало меня уверенности в благополучном исходе.
— Я убеждена, что большинство смертей во время войны на Пиренеях было результатом отсутствия надлежащего ухода, — вставила леди Мэри. — Брату вашего мужа это не грозит, леди Грейстоун.
Как ни неприятно было мне слышать от нее слова утешения, я все же не могла не отметить, что они прозвучали довольно убедительно и оказали свое действие. Кивнув леди Мэри в знак того, что я приняла их к сведению, я снова зашагала по дорожке.
— Что же все-таки произошло вчера вечером, леди Грейстоун? — спросила леди Мэри. — Сегодня до нас дошли самые невероятные слухи. Вы знаете, что следом за Гарри в дом принесли лорда Стейда?
— Он что, все еще здесь, в доме? — спросила я, мгновенно придя в бешенство.
— Нет, — сказал мистер Беллертон. — Сегодня утром он уехал домой в почтовой карете.
Оба мои спутника не стали меня больше расспрашивать, но смотрели с таким любопытством, что я, не выдержав, спросила:
— А что, разве никто не знает, что случилось?
Леди Мэри и мистер Беллертон отрицательно покачали головами. Тогда я решила, что будет лучше, если люди узнают правду, а не будут питаться домыслами и сплетнями. Мне пришло в голову, что если попытаться сохранить все происшедшее в тайне, то это может породить всевозможные спекуляции.
— Ну что же, могу сразу сказать, что я не пыталась убежать со Стейдом, — ядовито сказала я.
Леди Мэри и мистер Беллертон переглянулись, а я, заметив это, чертыхнулась про себя: значит, кое-кто уже успел предположить и такую глупость?
— Такое, само собой, и в голову никому не приходило, леди Грейстоун, — сказала леди Мэри, однако я ей не поверила.
— Думаю, будет лучше, если я сама расскажу вам эту историю, — сказала я и изложила моим спутникам все так, как было на самом деле. К тому моменту, когда я закончила, их глаза от удивления едва
— Ну и мерзавец, — с чувством сказал мистер Беллертон.
— Мне бы хотелось, чтобы его повесили, четвертовали, а потом отрубили ему голову и выставили где-нибудь на колу на всеобщее обозрение, — в сердцах сказала я.
— У вас есть для этого все основания, — сказала леди Мэри так искренне, что, если бы я не видела вчера вечером, как Адриан поцеловал ей руку, я бы, пожалуй, прониклась к ней теплыми чувствами.
— По-моему, теперь с преступниками так не поступают, — пробормотал мистер Беллертон, которого мои слова явно позабавили.
— А жаль, — мгновенно отреагировала я.
— В любом случае его обязательно привлекут к ответственности за нападение на вас, леди Грейстоун, — заверил меня мистер Беллертон. — За этот чудовищный поступок его ждет гораздо более суровое наказание, нежели остракизм со стороны жокейского клуба.
Эти слова по идее могли бы меня очень обрадовать, но в тот момент я была слишком обеспокоена состоянием Гарри.
К вечеру жар у Гарри усилился, и Адриан снова просидел около его постели всю ночь. Врач привез какие-то новые лекарства и опять предложил пустить Гарри кровь, но Адриан снова не позволил ему сделать это.
На следующее утро температура спала. Лоб Гарри стал прохладным, и когда в семь часов утра я осторожно вошла в его комнату, он крепко спал. Адриан, который всю ночь провел на стуле, что был вплотную придвинут к кровати брата, тоже спал, положив ноги на оттоманку. Волосы его растрепались, на щеках и подбородке выступила щетина. Несмотря на то что он был во фраке, галстук отсутствовал, и в целом вид у него был совершенно измученный.
Воспользовавшись тем, что он спит, я поцеловала его в лоб. Адриан тут же открыл глаза.
— Кейт, — сонно пробормотал он.
— Да, это я. У Гарри спала температура, Адриан! Пощупай его лоб — он совсем прохладный.
— Я знаю. Жар прошел часа два назад. — Адриан забарахтался, пытаясь выбраться из одеяла, в которое он завернулся, перед тем как заснуть. Я осторожно сняла приставшую к его фраку пушинку. Муж замер и не шевелился до тех пор, пока я не убрала руку от его одежды. Затем он встал и подошел к кровати. Взглянув на Гарри, он удовлетворенно кивнул, потом снова повернулся ко мне и хотел что-то сказать, но вместо этого широко зевнул.
— Это значит, что он поправится, правда? — озабоченно спросила я.
— Да. — Адриан потер ладонью лицо, силясь стряхнуть сонную одурь. — Теперь остается только ждать, пока рана заживет, — добавил он, приглаживая рукой волосы.
— Адриан, — тихонько сказала я, — иди ложись. Я посижу с Гарри, пока он не проснется.
— Да я нормально себя чувствую, — возразил Адриан. — Мне удалось немного поспать в кресле.
— У тебя совершенно измотанный вид.
Адриан протестующе покачал головой и снова зевнул. Подойдя к двери, я открыла ее и повторила: