Обман
Шрифт:
Мне приходит в голову, что это можно расценить как некоторое вторжение в мои дела, что Морланд несколько переступает границы беседы с человеком, пусть даже и находящемся в сложном положении, но которого он почти совсем не знает. Но почему-то эта мысль не вызывает во мне негативных эмоций. Может, потому что Ричард говорит все это с явным участием, а вопросы его вполне естественны.
– Думаю, нашел.
Морланд с одобрением кивает.
– А финансовая сторона? Кто… – задает он новый вопрос.
– Бухгалтер Гарри, Гиллеспи. Говорят, он хороший специалист. Как бы это выразиться… Цепкий. И умный.
Кажется, Ричард удовлетворен
Я сажусь, потягиваюсь и зеваю, хотя сонливость прошла.
– Я хочу спросить, – произносит Морланд уже без тени неуверенности, – я хочу спросить… В общем, какая погода была в тот день, когда Гарри отплыл на яхте? Как было здесь, на реке? Туман?
Вопросы Ричарда вызывают во мне какое-то неприятное ощущение. Зачем это ему?
Он, похоже, замечает на моем лице тень недовольства и быстро добавляет:
– Просто разные люди по-разному оценивают погодные условия того дня. Кто-то говорит, что на реке лежал туман, кто-то утверждает, что было ясно. Мне приходилось много плавать вокруг южного побережья, и я хорошо знаю эти места. А вообще я спросил из чисто личного интереса, так что если вы не хотите…
– Почему же, – пожимаю плечами я. Затем бросаю взгляд на Джоша, склонившегося над посудой, и дальше, по направлению к пристани. Кроны деревьев раскачивает ветер. – С раннего утра было примерно как сейчас, но ветер гораздо крепче. Гарри даже думал отложить плавание. Он связывался с метеорологической станцией, но там ему сказали, что ветер скоро утихнет. Так и произошло часам к девяти-десяти. А к обеду, когда Гарри подогнал «Минерву» к пристани, ветра уже почти не было. Гарри это обрадовало. Он не любил плавать в сильный ветер. Во всяком случае, один. Пока мы загружали яхту, начался дождь. Прямо ливень. Разумеется, видимость от этого сильно ухудшилась. – У меня перед глазами возникает четкая картина: яхта уходит в серую стену дождя и быстро растворяется в ней. Вот уже видно только одно ярко-оранжевое пятно – плащ Гарри. Это пятно как будто зависает в пространстве. – Когда дождь прекратился, – продолжаю я, – над рекой повисла дымка. Но я бы не сказала, что это был плотный туман. Он мог образоваться уже к вечеру. Но здесь мне трудно что-либо сказать, поскольку я уехала в другой конец Вудбриджа. Там тумана не было. – Ричард размышляет над моими словами.
– Гарри сразу отправился по курсу? – спрашивает он.
– Что? – Я с усилием возвращаюсь в реальность. – Нет, нет. Он пошел вниз к яхт-клубу с тем, чтобы там подождать прилива. У него были с собой все эти таблицы. От яхт-клуба Гарри должен был отойти в пять или шесть вечера. Ждать у нашей пристани он не мог – у «Минервы» большой киль, она помещается здесь только в прилив. Поэтому сразу же после погрузки Гарри ушел к яхт-клубу. Он рассчитывал заняться там кое-какими делами на борту, дождаться начала прилива, спуститься к устью, еще полчаса подождать там большой воды и уже после этого выйти в море.
– Вы не знаете, во сколько именно он отшвартовался от яхт-клуба?
– Нет, но кто-то в Уолдрингфилде видел, как около пяти яхта шла вниз по реке. А позже, уже вечером, «Минерву» заметили сквозь туман с каботажного судна.
– Понятно, – кивает Морланд. – И больше яхту никто не видел?
– Кажется, нет.
– Гарри направлялся к Геймблу?
– Да. Но по пути он собирался сделать остановку. Не знаю точно, где. Рассчитывал остановиться, когда устанет.
Морланд несколько секунд смотрит в землю.
– И никого другого Гарри найти не мог?
– Наверное, мог, но…
Ричард молча ждет ответа. Затем говорит, как бы обращаясь к себе:
– Он что, хотел плыть один?
– Не знаю. – Я развожу руками. – Не исключаю. Может, он хотел себя испытать. Попробовать осуществить длинный переход в одиночку – раньше он такого не совершал. Думаю, Гарри испытывал перед плаванием некоторые опасения, но ведь… в этом, видимо, для него и заключался главный привлекательный момент. Во всяком случае, я так считаю.
– А вообще он много плавал? – мягко спрашивает Морланд. Но мягкость тона не может скрыть того, что он ожидает подробных ответов на свои вопросы.
– Да почти совсем не плавал. Он вырос недалеко отсюда, рядом с Вудбриджем, но в детстве и юности никогда не ходил под парусом. Завел его наш пирс. Он ведь отошел к нам вместе с домом, и Гарри не нравилось, что он оказался вроде как и ни к чему. Тут как раз ему предложили «Минерву», причем за весьма умеренную цену. Парусным спортом Гарри начал заниматься с нуля. Накупил всяких книг, нанял инструктора из яхт-клуба, чтоб тот научил его основам. Гарри даже участвовал в гонках. Потом, когда переоснастили «Минерву» и он вступил в полные права владения ею, стал помаленьку выбираться на яхте с друзьями. Но приглашал тех, кто хоть что-то понимал в этом, ведь плавание в наших местах – нелегкое дело, особенно у устья. Всякие там отмели и тому подобное…
Морланд кивает, как бы давая понять, что прекрасно это знает.
– А вы часто ходили на яхте?
– Я? О, нет. Несколько раз участвовала в прогулках, но только по реке. Лишь однажды выходила с мужем в море, и то в очень тихую погоду. Я не люблю яхту, боюсь воды. Может, это и глупо.
– Отнюдь, – понимающе произносит Морланд. Хотя после службы в морской пехоте понять такое ему, видимо, не просто.
– Иногда Гарри брал с собою Джоша, – продолжаю я, – но мальчику было скучно: «Минерва» передвигалась слишком быстро для того, чтобы ловить с нее рыбу.
Морланд растягивает губы в улыбке. Его карие глаза при этом теряют задумчивость и зажигаются внутренней энергией.
Мы молчим. Джош возится около ведра. Он натягивает рукав свитера на кисть и использует эту импровизированную мочалку для мытья тарелок. Я замечаю, что он не столько их моет, сколько просто вытирает.
– Многие считают, что яхта погибла от столкновения ночью с каким-то судном, – добавляю я, считая необходимым закончить выстраиваемую мною линию. При этом делаю это больше для себя, чем для Морланда. – С каким-то крупным судном, на котором даже не заметили столкновения и не поняли, что произошло.
Ричард смотрит куда-то вдаль, затем переводит взгляд на меня. Его лицо вновь становится серьезным.
– Такое случается, – тихо произносит он.
Возникает пауза. Я стараюсь представить себе то, какой может видеть сейчас эту картину Морланд: маленькая яхта, надвигающаяся на нее тень большого корабля, одинокая фигура за штурвалом, удар…
– Я хочу спросить одну вещь… – как бы между прочим говорит он. – Вы не знаете, зачем Гарри взял с собой лодку?
– Лодку? – Я удивлена его информированностью.