Обманщик, обманщица
Шрифт:
Конечно, нельзя отвергать и тот факт, что Лиза – очень красивая женщина. Причем у нее какая-то особая, немного сказочная красота… Вот такими рисуют романтических героинь в мультфильмах – с огромными глазами, трогательным ротиком, узкой талией и пышным бюстом. А, и еще грива роскошных светлых волос до пояса. Лиза не могла спокойно пройти по улице – к ней обязательно кто-нибудь да привязывался, а в юности – даже страшно представить, что было. Ее все сравнивали с актрисой Брижит Бардо в молодости.
Бэби-фейс – вот как назывался этот типаж. Детское личико, вечное детское личико… Смесь
Тут еще вот какой нюанс: Виктор-то красавцем не являлся. Уродом – тоже, но брат, надо честно признать, обычный мужчина. Коренастый, толстенький. Этакий медведь. Думается, в молодости Лиза на такого, как Виктор, и внимания не обратила бы. Но в момент встречи с Виктором ей было уже изрядно за тридцать, у нее – ребенок на руках. И она как-то смогла сообразить, что на одном бэби-фейсе уже не выедешь. Хороших мужчин, готовых позаботиться о ней, очень мало.
И Лиза руками и ногами вцепилась в брата. А он, в свою очередь, не мог на нее надышаться – ну как же, такая нежная красотка ему досталась, ах, какая чудесная доченька у нее… Виктор был готов удочерить официально Паолу, но официальный отец девочки не собирался отказываться от своих прав. Алименты платил копеечные, а вот отказаться – ни-ни. Потом вроде умер тот, что ли?
В какой-то момент этих всех споров, ссор, выяснения отношений, сплетен, истерик стало вдруг ясно, что просто так Виктора с Лизой не разлучить. И что Виктор уже вряд ли закончит вуз и карьера великого ученого ему точно не светит.
Тогда случилось вот что: папа и мама отказались от Виктора. Они сказали ему, что больше не считают его своим сыном. И у них есть только один ребенок – это она, Оля.
Очень тяжелое решение. Мучительный разрыв, который, тем не менее, не заставил Виктора передумать и поменять свою судьбу. Он так и остался с Лизой и Паолой, а с родителями больше не виделся. Оля, конечно, пыталась помирить родителей с братом, только у нее ничего не получилось. Но она не стала отвергать Витечку в угоду папе и маме – она общалась с братом тайно, чтобы не будоражить лишний раз родителей.
Какое-то время Виктор вкалывал дальнобойщиком. Затем купил свою первую большегрузную машину и начал работать, что называется, на себя. В первый раз прогорел. Потом снова начал дело, уже научившись на своих ошибках. Приобрел несколько большегрузов, нанял водителей, что-то там еще интересное придумал… В этот раз у Виктора получилось – потихоньку он отбил вложенные деньги, затем вышел в плюс, а затем и вовсе стал получать неплохую прибыль и далее еще расширил свой автопарк. Дела у него пошли настолько хорошо, что он купил большую четырехкомнатную квартиру в центре города, поселился в ней с Лизой и Паолой.
То, что сын стал успешным бизнесменом, нисколько не утешило родителей. Они так и не захотели общаться с Виктором. Много переживали, тем самым подтачивали свое здоровье. Умерли быстро, внезапно, один за другим, даже не успев переписать квартиру на Олю. Да она сама об этом как-то мало думала, о квартирном
С родителями Виктору не удалось попрощаться, не получилось. Только на кладбище он и смог попасть. Молча плакал на похоронах.
Оля не знала, что ей теперь делать, как реагировать. С одной стороны, это упрямство Виктора довело родителей до смерти. С другой стороны, родители не могли заставить сына поступать по их воле. Он взрослый, дееспособный мужчина, не хочет бросать грузоперевозки – имеет право…
Пожалуй, во всей этой ситуации Оля считала виноватой Лизу. Это она столкнула лбами родителей и сына. Захотела бы – вернула бы Виктора в прежнюю колею, могла бы сама выйти на работу, чтобы поддержать его. Часто же случается, когда в семьях муж с женой по очереди учатся и работают, позволяя друг другу сделать карьеру. Тут же этого не произошло: Лиза не захотела ничего менять. И уже сейчас можно сказать, что, скорее всего, таких денег Виктор точно не заработал бы, занимаясь наукой.
Оля никогда и ни с кем не ссорилась, особенно открыто, ей были неприятны вот эти все яростные словесные перепалки, оскорбления, обвинения взаимные… Она предпочитала молча удалиться от источника конфликта. Просить и требовать она тоже не умела…
Вот взять ее работу в институте, в котором Оля преподавала русский язык. Вроде хороший вуз, не такой модный, как тот, куда семья брата (по его рассказам) намеревалась определить Паолу, но все-таки…
Так вот, работа в этом, Олином, вузе состояла словно из нескольких частей. Одна часть – это преподавание. Студенты – милые молодые лица. Умные, глупые, ленивые, трудяги, смешные, задиристые порой – эти юноши и девушки вились вокруг Оли, но от них от всех словно свет шел. Общение с молодежью доставляло радость и удовольствие, хотя и не без казусов, конечно…
А вот работа на кафедре, все эти отчеты, учебные поручения, индивидуальные планы (которые, как подозревала Оля, даже никто не читал), огромная гора всяких нормативных документов – вот это все являлось тяжким бременем. Бесконечные проверки, аккредитации, сертификации, лицензирование… Хотя и эту часть преподавательской жизни худо-бедно, но можно было вытерпеть.
Самым же реальным кошмаром была атмосфера на кафедре. Интриги, склоки, борьба преподавателей за ставки, сплетни, образование различных группировок, затем их распад и образование новых… Эта часть ее работы Оле решительно не нравилась.
Она еще по наивности своей не сразу догадалась, что именно является причиной всех этих процессов. Позволяла себе часто вовлекаться в чужие интриги. И лишь спустя годы догадалась, что, если на заседании ученого совета кто-то из преподавателей толкал патетическую речь о том, что какой-либо предмет нельзя убрать из учебного плана, потому что без этого предмета студенты не освоят программу, то это значило только одно. Что выступающий боится потерять свою ставку. Причиной многих конфликтов были деньги. Борьба за ставки. За уменьшение нагрузки. Всякие разговоры про преемственность поколений, необходимость традиций и связь с прежней школой – это про страх показаться ненужным и устаревшим. И опять боязнь потерять при этом деньги…