Обмануть герцога
Шрифт:
— Да. Он первый до нас добрался. Но деньги шли не от него. Он наемник, как и мы. Он говорит, что это не так, что мы знаем правду.
— Леди Ривертон, — медленно сказал Эдвард. — Это она наняла тебя и Фробишера, как мы и предполагали.
Не успел Джакомо ответить, как Клио заметила выбежавшего из театра Рональда Фробишера. Пьеса еще не закончилась, и Клио слышала эхо голоса Талии. Но Фробишер побежал по тропе, ведущей в Санта-Лючию.
Клио стянула костюм и затолкала его под камень, потом выскочила из укрытия и схватила Эдварда за руку:
— Это
Эдвард коротко кивнул и выпустил Джакомо, который тут же повалился на землю и закрыл лицо руками.
— Стыд тебе и позор, Джакомо! — крикнула Клио, убегая. — Что бы сказали твои родители?
— Интересно, что сказал бы твой отец, дорогая, если бы увидел тебя сейчас? — сказал Эдвард.
— Ночью и с мужчиной? Он бы сказал, что мы должны спасти сокровище. Это же Уолтер Чейз. А теперь поторопись.
Они бежали по тропинке, стараясь не терять Рональда Фробишера из виду, но он поразительно быстро удалялся от них. Легкие Клио пылали, ноги ломило, но она не снижала темпа. Вскоре они с Эдвардом вбежали в Санта-Лючию.
В городе было тихо, почти все были на представлении в древнем театре. Вечерний бриз гнал по площади клубы пыли, обрывки бумаги и листья. Фробишера нигде не было видно.
— Неужели мы упустили его? — в отчаянии воскликнула Клио.
— Думаю, мы можем догадаться, куда он побежал.
— В дом леди Ривертон?
— А куда же еще?
Сжав руку Клио, он повел ее по улице к палаццо.
— Ну что, дорогая, не нанести ли нам визит леди Ривертон? Я знаю, сейчас неурочный час, но…
— Мне кажется, мы не будем нежданными гостями.
— Нам нужен вход для слуг, — сказал Эдвард. — Эти двери обычно не запирают, а люди вроде леди Ривертон даже не задумываются об этом.
Через несколько мгновений они обнаружили черный ход. Клио осторожно толкнула дверь и вошла. Здесь было тихо, как во всем доме, каменные полы источали холод, в кухонной печи не горел огонь. Рука об руку Эдвард и Клио поднялись по лестнице и вступили в царство леди Ривертон.
Они помедлили, прислушиваясь и пытаясь понять, куда мог улизнуть Фробишер, и вскоре до их слуха донесся приглушенный грохот. Пробежав по коридору, Эдвард и Клио влетели в большую гостиную.
Сейчас эта комната ничем не напоминала ту роскошную гостиную, в которой Клио, потягивая чай, аплодировала Талии, декламировавшей «Антигону». На каминной полке горел только один канделябр, высокий потолок и углы комнаты тонули во мраке. Скоро глаза Клио привыкли к полумраку, и она увидела Рональда Фробишера. Он стоял у стола, крышка которого была: сорвана с петель и отброшена в сторону. Большое, обитое бархатом кресло, в котором леди Ривертон обычно восседала во время своих приемов, валялось на полу, сиденье было вспорото, и, без сомнения, тем самым острым кинжалом, который Фробишер крепко сжимал в руке.
Он повернулся к вошедшим, выставив нож.
— Не подходите! — закричал он.
Холеный и изнеженный джентльмен исчез, теперь все его тело сотрясали ярость и отчаяние.
Клио впервые подумала, что, может быть, и вправду среди его предков есть елизаветинский пират. Она медленно опустила руку, готовая выхватить кинжал, но Эдвард сжал ее запястье и заслонил собой.
— Мы только хотим найти леди Ривертон, — медленно и мягко сказал Эдвард. — Нам известно, что именно она стоит за всем этим.
Фробишер горько рассмеялся:
— Я и сам бы хотел поговорить с ней, но ее тут нет, она исчезла.
— Ушла? — спросила Клио. — Куда? В театр?
— Она отправила меня смотреть вашу идиотскую пьесу, сказала, что мы встретимся там. А сама забрала все свои драгоценности и несколько дурацких шляпок. Сейчас она уже, наверное, далеко. Ведьма! Говорила, что мы партнеры, обещала мне…
— Обещала вам что? — спросила Клио, выглядывая из-за широкого плеча Эдварда.
На мгновение Фробишер, казалось, потерял дар речи. Потом покачал головой и сказал:
— Лучше расскажу вам все как есть. Она сбежала, и отвечать за все придется мне. Она сказала, что мы возьмем серебро и уедем вместе в Неаполь или Рим. Говорила, что у нас будет куча денег. «Помоги мне, Рональд, — сказала она, — ты — мой единственный друг». А я, дурак, поверил ей.
Фробишер пнул стол, превратив в щепки одну из резных деревянных ножек. Клио едва не сделала то же самое, так она была разочарована. Почему она не подумала о том, что леди Ривертон проще удается сбежать, когда внимание всех будет отвлечено пьесой Талии? Нужно было поставить кого-нибудь наблюдать за ее домом круглые сутки.
— Она сбежала и оставила мне только это, — прорычал Фробишер.
Он держал маленькую серебряную чашу — почти копию той, что находилась у Эдварда, но более изящно украшенную.
— Она забрала все остальное: курильницу, другие чаши… Ведьма! Гореть ей в аду…
Клио в ужасе смотрела, как он поднял чашу над головой, намереваясь швырнуть ее на мраморный пол. Она крикнула что-то, выскочила из-за спины Эдварда и бросилась к Фробишеру, пытаясь спасти драгоценную чашу. Ей удалось вырвать чашу у Фробишера из рук и прижать его к стене. Он поднял руку с зажатым в ней кинжалом и ударил Клио в плечо. Она опустилась на пол, сжимая в онемевшей руке чашу. Боль затопила все тело. Клио посмотрела на свой порванный рукав и увидела на плече кровь. Она уже не слышала, как закричал Эдвард и застучали по мраморному полу шаги обратившегося в бегство Фробишера.
Клио почувствовала прикосновение сильных рук Эдварда, он помог ей сесть.
— Клио, — воскликнул он, и его голос был полон страха.
Странно, Клио не думала, что Эдвард может чего-то испугаться.
— Клио, дорогая, только не теряй сознание. Останься со мной.
— Он попал в вену? Я истеку кровью? — пробормотала она.
Клио чувствовала, как теплая кровь струится по ее руке. Голова кружилась, и перед глазами все расплывалось.
— Ни за что, — ответил Эдвард.
Она услышала треск рвущейся материи, и скоро он уже туго бинтовал ей плечо, используя в качестве перевязочного материала свою рубашку.