Обмануть пророка

Волков Юрий Григорьевич

Пашка ошарашено замолчал. А Аркаша продолжал:

– Здесь земля… А точнее, земная твердь - неподвижна. А солнце вращается вокруг неё. Всё, как в старинных представлениях. Только вместо слонов или черепах тут Улей. Если интересно - спроси у Ванессы. Она с ним дружит…

– С кем?
– не понял Скорый.

– Ну как "с кем"? С Ульем, конечно.

Дальше пошли молча. Пашка переваривал услышанное.

Как можно дружить с планетой? Или… выходит это не планета? Тогда что? Остров? Но вопрос остаётся -

как можно дружить с островом.

Дом Шила был освещён тусклым светом керосиновых ламп. Там пьяно кричали мужики, визгливо смеялись женщины и стеклянно билась посуда.

– Суки… Машкин сервиз… - прошипел Шило, - всех зарежу. Осколки заставлю сожрать…

– Ну, - спросила Бабка, - с чего начнём?

Короткий подсказал:

– Пошли сначала к нам. Посмотрим - чего там так тихо и темно.

Бабка подсказала Пашке:

– Скорый - готовься. Твоё дело всех усыпить. Не намертво, но всех. Опыт у тебя уже есть…

Открыли решетчатую калитку. Без скрипа - хорошо смазанные петли.

На крыльце сидел солдатик и смотрел в небо. Бабка дёрнула Пашку за полу. Солдатик всхрапнул и повалился с крылечка лицом вниз.

Бригадные перешагнули через тело и вошли в прихожую.

Бабка повертела головой.

– Никого… Наверху тоже. Зря зашли… Давайте к тем гулякам.

По улице прошла патрульная четверка. В сторону накрытых "лешим" бригадных даже не глянули.

Калитка в ограде Шила была сплошная, деревянная. Как и весь забор.

Бабка-сенс, постояла прищурившись. Потом сняла рюкзак, бронежилет и задрала камуфляж:

– Давай, Скорый.

Пашка тоже заголил пузо и прижался к командиру. Бабка, как за руку, ментально потащила его в здание и, также ментально, указывала на находящихся там людей. Закончили за пару минут. Павел отвалился от Бабки и покачнулся. Та сунула ему фляжку с живцом.

– Хлебни… - и скомандовала - За мной.

И смело открыла калитку. А Шило, шедший последним, аккуратно, без стука, её прикрыл.

На крыльце с террасой валялись три бойца охраны. Бабка покрутила удручённо головой:

– Бардак, блин…

– Что с этими будем делать?
– спросил Шило.

– Да пусть спят.

В большой гостиной, на полу, среди битой и целой посуды, среди еды и салфеток (кто-то, засыпая под Пашкиным ударом, стянул со стола скатерть) валялись полуодетые тела. На диванчике расположилась парочка так и уснувшая в процессе соития. Вся панорама, освещаемая невнятным светом керосиновых ламп, выглядела как площадка съёмки какого-то порнофильма.

Бабка гадливо прошипела:

– Власть, бля… И эти суки говорят нам о морали и нравственности…

Шило скинул свой рюкзачок. Извлёк из него полиэтиленовый фартук, аккуратно одел его. Потом достал медицинские

бахилы, раздал всем по паре, обулся сам. Все достали из рюкзаков и натянули резиновые перчатки.

Ромка вытащил из наплечных ножен узкий кинжал с лезвием чёрного цвета. Повёл плечами:

– Ну, что - всех?

– Да, Ромочка, всех подряд.

– Баб тоже мочить?

Бабка задумалась.

– … Не... Баб не надо. Пусть утром визг поднимут. Эффектно получится.

И вытащила из своего рюкзака скрутку больших мусорных мешков.

– Помоги Короткий.

И начала засовывать в мешок первое тело.

Пашка попробовал предложить иной вариант:

– Бабка, может не надо так кроваво. Я сделаю всех, как Кондрата, и всё.

– Можно, конечно. Но так эффектней. Эти смерти должны быть показательными. Понял? Показательными. Потому, что это - не просто убийство, это - казнь… Но не это главное… Главное, что "погасить мозги" в Полисе могут всего несколько человек. В их числе - Зиночка и наша Беда. А вот так, - она ткнула в покойников, - эту пьянь может зарезать любой.

– Понял, - кивнул Дугин.

Когда закончили с одним мужиком, перешли к другой тушке. А Шило деловито чиркнул бритвенно-острым лезвием по горлу спящего, распластав шею почти до позвоночника, и аккуратно завязал полиэтиленовую горловину.

Пашка несколько затупил и спросил:

– А зачем именно в мешки?

– Традиция, - объяснила Бабка.

– Ага. А почему сначала в мешок а потом по горлу?

– А ты хочешь чтобы мы окровавленные трупы совали в мешки… Не тупи, Паша! Если восстановился, то помогай.

Пашка нашёл в куче тел Ксиву и начал натягивать на него шуршащую упаковку. Потом оттаскивал готовых двухсотых к двери и укладывал их в аккуратный рядок, ровняя головами по линии ламината.

Видимо, потеря сил при использовании Дара притупила его эмоции. Он как-то бесстрастно выполнял эту кошмарную работу. Но, всё же, на мясницкий труд Шила старался не смотреть. Слишком жутко выглядела в полутьме демоническая фигура здоровенного мужика в фартуке, хозяйственно и рационально лишающего жизни спящих людей.

Пашка обнаружил "министра иностранных дел", лежащую у подножия лестницы, и спросил у Бабки:

– Мила, тут эта… Которая приходила детей проверять. С ней что делать?

– Алиска, что ли?

Бабка постояла, подумала. Потом махнула рукой:

– В мешок.

На всё, про всё, ушло полтора часа. Тех, что валялись кучей на Машиной кровати, стащили на первый этаж. Мужиков "упаковали", баб побросали в кучу. Всего вышло девятнадцать штук жмуров.

Шило не спеша прошёлся по комнатам, внимательно всё осмотрел. Достал фонарик, попросил.