Обмануть судьбу
Шрифт:
— Конечно, лучше. С ними ты мне сразу понравился: лежит в разбитой машине, мычит, кровища хлещет, а усы — топорщатся. Класс! А безусого я, может, и вытаскивать бы не стала. Права я, Иван, или нет?
— Права, права! — запрыгал мальчуган. — Мама тоже так считает. Когда она вернется, моя мамочка?
Сергей и Лина переглянулись: ребенок ничего не знает до сих пор. Он продолжает ждать. Кто из них сможет сказать ему, что мама никогда не вернется?
С входной двери Катиной квартиры уже
Удивительно, как быстро дом в отсутствие хозяйки приобретает нежилой вид. Откуда он взялся, этот густой слой пыли, если все форточки были наглухо закрыты?
— Давай-ка, Иван, перетрем хрусталь, — предложила Лина. — Сможешь, не разобьешь?
Опять Ванин вопрос остался без ответа. Они умело переключали его детское внимание на другое.
Мальчик с опаской приблизился к застекленной полке:
— Мама не разрешает мне туда лазить.
Опять он о маме.
— Понимаешь, Рыжий, — осторожно начала Лина. — Многое изменилось. Ты теперь стал большим и можешь...
— Могу, могу, не разобью! — радостно перебил Ванечка, не дав ей произнести роковые слова.
И решимость опять покинула Лину.
— А это что за посудина? Такой не было, — удивился мальчик.
— Это называется «менажница», — сказал Сергей. — Видишь, она разделена перегородками. Можно в одно отделение положить виноград, а в другое — мандарины, а вот сюда...
— Ананасы, — подсказал Ваня.
Ананасы... Плантация в кухне на окне. Уничтожить ее, что ли? Ведь появилась эта рассада благодаря подонку Варламову, память о котором надо бы вытравить начисто.
Но ведь Катя любила эти растения. И Юрия любила. И умерла в любви и надежде, так и не узнав, кто ее настоящий убийца. Она так хотела, чтобы к Ванечкиной свадьбе ананасы начали плодоносить.
— Кстати об ананасах, — строго сказал Сергей. — Их сначала вырастить надо. Ты не забыл подлить воды в банки?
Они подливали воду, перетирали хрусталь, пылесосили пол и прибитый к стене ковер. Но что бы ни делали, разговор все время вертелся вокруг одной и той же темы: Катя.
— Я так больше не могу! — взорвался наконец Сергей. — Больше тянуть нельзя. Пора!
Он выключил пылесос.
— Сядь, Иван. Мы должны поговорить. По-взрослому, как мужчина с мужчиной.
Ванечка сел, серьезный и немного испуганный.
И тут в дверь позвонили.
— Семенов Иван Кириллович здесь прописан?
В дверях стояли трое: две женщины средних лет и высокий худой милиционер.
Лина обернулась к Ванечке:
— Ты Кириллович, что ли?
Тот дернул плечиками: в доме никогда не упоминалось его отчество. Сергей выступил вперед:
— А в чем дело? — До сих пор милицейская форма вызывала у него легкий озноб.
Ему ответили вопросом на вопрос:
— А вы кто будете?
— Сначала вы представьтесь. По какому вопросу?
Милиционер протянул удостоверение:
— Инспектор по делам несовершеннолетних четырнадцатого отделения.
Лина всплеснула руками:
— Ваня! Ты что успел натворить? Из окна что-нибудь бросил?
Одна из женщин вмешалась:
— Ну что вы, как можно? Он ведь такой ма-асень-кий, — сюсюкая, она приторно улыбнулась Ванечке и попыталась потрепать его по волосам. — Такой холё-сень-кий...
Мальчик отшатнулся:
— Я не масенький! Я Тараканище! Страшный великан! — заявил он.
Женщина отдернула руку, но по инерции продолжала:
— Утеньки-путеньки...
Вторая, ее спутница, не была столь чадолюбивой.
— Мы из исполкома. Муниципальная комиссия по делам детей, лишившихся родителей. Семенова Ивана Кирилловича распределили в детский дом номер...
— Детский дом — это как «Детский мир»? — влез в разговор заинтересованный Ваня.
— Еще лучше, — твердо сказала женщина.
— Та-ак... — растерянно произнес Сергей. — Знаете что, вы пройдите в комнату. Поговорите... вот с Полиной, она родственница ребенка. Дадите ей адрес этого детдома и все такое...
Пропустил гостей в комнату, прикрыл за ними дверь, шепнул Лине:
— Задержи их. Как можно дольше, поняла?
Лина поняла. Пошла к гостям.
Сергей засуетился.
— Одеваемся, Иван, быстро. Боты... Да не на ту ногу, глупый. Куртку.
— Конспирация? — спросил Ванюша. — Мы разведчики?
— Контрразведчики.
— Ага!
Неужели все возвращается на круги своя?
Снова Сергей с Ванечкой в бегах.
И опять телефон-автомат глотает жетончики.
— Городская прокуратура? Мне старшего следователя Дементьева, Геннадия Ивановича... Как это — больше не старший следователь? Уволили? Ах вот как: следователь по особо важным делам... А у меня как раз особо важное дело. Да, срочно. Скажите — Грачев звонит. Он в курсе.