Обмануть судьбу
Шрифт:
«Она смотрит на меня, как на сумасшедшего... Я, наверное, правда схожу с ума... Ведь все, что случилось, я знал наперед! Знал! Только не хотел верить... Боже, ну как можно поверить в такую чушь? Старуха цыганка набормотала невесть что. Любой на моем месте пропустил бы это мимо ушей».
Но другой голос возражал ему запальчиво: «А если бы не пропустил? Я смог бы все изменить?»
— Ты решишь, что я сошел с ума, — грустно сказал он Лине. — Но мне не так давно цыганка по руке гадала. Я об этом и думать забыл. Сейчас только вспомнилось. И знаешь, все случилось именно так, как она говорила.
«Кровь человеческая окропит руки твои и оставит на тебе свой след. Переменит долюшку твою», — зазвучал в ушах шамкающий голосок гадалки Груши.
— Тебе нагадали, что ты убьешь Катю? — спросила Лина.
— Что без вины виноватым стану, — вздохнул Сергей. — Когда я вошел, они уже были мертвы, она и охранник. Я подумал сначала, что она спит. Она лежала головой на столе... Я поднял ее, чтобы посмотреть, может, еще жива? А тут руоповцы. У Катьки палец на кнопке сигнализации был... Они чуть-чуть опоздали... Как и я...
Голос у него был тусклый и обреченный. Лина почувствовала, как потихоньку отпускает ее душу противное опасливое напряжение.
Сергей говорит так буднично и устало. Похоже, говорит правду.
Ей вдруг стало так жаль его, так больно, словно игла впилась в сердце. Она потянулась к нему через стол и спросила, глядя в глаза:
— Значит, ты опоздал?
Сергей кивнул.
— Я покупал ей подарок. Такие хрустальные салатницы, знаешь? Катька замуж собиралась. — Он поднял голову и добавил удивленно, словно только что сообразил: — А вообще, я пришел вовремя, минута в минуту. Я специально не торопился, гулял. Ей еще полчаса до конца работы оставалось. Я и подумал: «Что я там торчать буду? Все равно, пока инкассаторы приедут, деньги посчитают, Катька все опечатает — мне на улице придется торчать». У них в обменном пункте строго: когда валюту сдают — никого посторонних.
Лина вдруг поняла, как он мучается, обвиняет себя в том, что не использовал, может быть, единственный шанс сохранить жизнь своей подруге. Ей захотелось погладить его по голове, прижать к себе, утешить.
Как странно, что еще несколько минут назад она его боялась.
...Непостижима женская душа. Всегда готова распахнуться навстречу слабому и обиженному.
Кто же обидел этого сильного с виду мужчину? Судьба?
Лине так захотелось помочь ему чем-то. Что она могла сделать? Только выслушать внимательно и участливо, дать ему выговорить, выплеснуть то, что тяжким грузом лежало на сердце, чтобы он не оставался один на один с обрушившимся на него несчастьем.
Она придвинулась поближе и провела ладонью по его волосам.
— Тебе удалось убежать?
— Да. И они меня ищут. Я оставил там сумку, а в ней мои документы.
— И это тебе тоже предсказала цыганка?
Как и любая девчонка, она была неравнодушна к разного рода гаданиям и предсказаниям. Мужчины обычно не верят в эту чепуху.
— Я только сегодня ее вспомнил, — сокрушенно сказал Сергей. — Я должен был тогда проводить опыт и совсем не придал значения тому, что этой бабке вздумалось накаркать. Да и невозможно было воспринимать ее слова всерьез. Разве я мог подумать, что кровь действительно будет на моих руках? Что меня могут обвинить в убийстве? Это все было так далеко от меня, так нереально. Я жил спокойной нормальной жизнью. Господи! — Он закрыл лицо руками. — Неужели нельзя все вернуть назад?
— Назад... — Лина задумалась. — А если вперед?
— Вперед?
— Ну да! — Лина торопливо стала объяснять: — Смотри, ведь ты совершенно особый человек. Никто не знает, что с ним будет дальше, а ты знаешь. Понял?
— Нет, — вздохнул Сергей. — Как это может мне помочь? Ведь дальше должно быть еще хуже...
— Что хуже?
— Тюрьма и сума. «Попадешь ты в темницу, коли отведаешь хлеба в доме врага твоего», — произнес он с теми же интонациями, что и старая цыганка.
— У тебя есть враги?
— Нет.
— Значит, и хлеб есть негде, — резонно заметила Лина. — А если не съешь, не попадешь?
— Не знаю, — пожал плечами Сергей. — У меня и ребенка нет. А она говорила, что я ребенка потерять могу. «Береги дитя малое, неразумное». Бред!
— Не бред! — горячо возразила Лина. — Ты все по очереди вспомни, подробно. Все, что она тебе предсказала. Ведь уже начало сбываться.
— Кровь была. Бездомным стал. Бежать пришлось. Набегался. А дальше — гибель страшная...
«Рыжий конь!» — молнией пронеслось в его голове. — «Огненный конь Апокалипсиса... Любовь на огненном коне!» Любовь, которая спасет, если верить гадалке.
Был рыжий конь? Был! Налетел на него на предрассветном шоссе. Молодой буланый конь по кличке Гордый. А на нем сидела Лина...
Он удивленно посмотрел на нее.
А ведь и правда, она его спасла. Кто знает, что ждало его за следующим поворотом?
Но... любовь? Ему суждено полюбить этого воробушка? В его жизни были девушки покрасивее. Он так и не остановился ни на одной из них.
— Что ты на меня так смотришь? — Лина смутилась.
— Ничего. — Он отвел взгляд.
Не говорить же ей о любви, в самом деле. Пожалуй, это первый промах в предсказании. Любовь. Как же! Он и не думает влюбляться в свою спасительницу.
— Ну, что дальше должно быть? — нетерпеливо допрашивала Лина. — Про встречу со мной она тебе говорила?
— Говорила, — вынужден был признаться Сергей, не вдаваясь в детали. — Про рыжего коня.
— Ну вот! — девушка произнесла это с таким торжеством, словно убедила его в своей правоте.
— А дальше ребенок... — пожал плечами Сергей.
— Которого нет.
— Есть! — Он чуть не вскочил.
Ванюшка! Как же это он про него забыл? Оставил у матери и — будь с ним что будет? О своей шкуре только и беспокоился.