Обмануть судьбу
Шрифт:
Неужели Сергей его переиграл? Имитировал аварию, чтобы направить розыск по районным больницам, а сам тормознул попутку, и ищи его теперь по всей территории одной шестой земного шара.
Геннадий и предположить не мог, что Сергей все еще там, совсем рядом с обнаруженной машиной. Впрочем, на всякий случай он дал указание прочесать местность и опросить жителей окрестных деревень и поселков, но сам не верил в эффективность этого опроса. Ну где, скажите на милость, спрятаться чужаку в деревушке, где все соседи друг друга знают в лицо? На сеновале? В погребе? Смешно.
Дементьев позеленел бы от злости, если бы узнал, что «эта сволочь» нежится сейчас на широкой кровати под теплым одеялом. Под голову заботливо подоткнута подушка, а над лицом склонилась миловидная девушка с копной выцветших белесых волос.
Эти волосы скользнули по щеке Сергея, и он открыл глаза.
— Не шевелитесь, — сказала девушка, увидев, что он пришел в себя. — У вас, кажется, сотрясение мозга. Голова кружится?
Сергей с трудом кивнул. Перед глазами словно пелена образовалась, и лицо девушки то расплывалось и теряло очертания, то вновь становилось четким.
— Кто вы? — спросил он, едва разлепив ссохшиеся губы. — Где я?
— Меня зовут Лина, — ответила девушка. — Я хотела отвезти вас в больницу. Но тогда все узнали бы, что я чуть не убила Гордого.
Голова раскалывалась от боли, и Сергей никак не мог уловить связь между каким-то Гордым, которого чуть не убила эта девушка, и уже убитой Катей.
Воспоминание обожгло. Катя... Ванечка... мама... И ощущение тоскливого страха и отчаяния, как у загнанного в ловушку зверя, овладело им.
Рыжие волосы Кати, волной разметавшиеся по столу. И рыже-огненная молния, взметнувшаяся перед лобовым стеклом. Удар — и темнота. Нет, было еще что-то. Короткое резкое ржание...
— Конь... — сказал Сергей. — Откуда?
— Конь, — кивнула Лина. — Это из-за меня... Я вас не видела, а Гордый разогнался и прямо на вас... Я заплачу за ремонт, — торопливо добавила она. — Вы только никуда не сообщайте...
Девчонка дрожит, боится, что он обвинит ее в том, что разбился «жигуленок». Знала бы она, как он сам боится... Он бежал от судьбы всю ночь и все время чувствовал, что еще чуть-чуть, и его бег оборвется. Снова заломят за спину руки, щелкнут наручники... и никому никогда не сумеет он доказать свою невиновность.
— Вы лежите тихонечко, — попросила Лина. — Я не хочу, чтобы соседи знали. Вы не волнуйтесь, я вас вылечу. Через несколько дней все пройдет. И еще... Я не знаю, как лучше... Может, мне сообщить в ГАИ, чтобы машину оттащили на стоянку? А то растащат на винтики...
— Черт с ней, — буркнул Сергей.
Действительно, в этой машине он был прекрасной мишенью для тех, кто охотился за ним. Ведь его документы в милиции, а значит, номер его «Жигулей» известен уже на всех дорогах страны. Чудо, что его до сих пор не успели тормознуть.
Лина положила ему на лоб прохладную ладошку, озабоченно нахмурилась и, отжав в мисочке остро пахнущую уксусом тряпочку, обернула его голову мокрым лоскутом.
— Сколько времени? — спросил Сергей.
— Девять.
— Утра или вечера?
— Утра, конечно, — улыбнулась Лина. — Вечером в девять у нас уже совсем темно.
Значит, он был без сознания несколько часов.
Интересно, что успело произойти за это время? Нашли машину? Может, уже и его здесь ищут?
— Послушай, — он схватил девчонку за руку, — если обо мне будут спрашивать, ты никому ничего не говори!
Она спросила:
— А если милиция будет искать?
У него задрожали губы. Неужели она заявит? Стараясь не выдавать своего волнения, спросил:
— Может, ты меня куда-нибудь спрячешь?
— Зачем?
— От греха подальше.
Удивительно, как он умудрился отмахать сотню километров и не влипнуть. Тормозни его любой гаишник — и привет. Ни прав, ни денег, ни техпаспорта на машину. Все-таки судьба, от которой он убегал, каким-то чудом хранила его.
Судьба. Что-то вертится в голове... что-то такое о его судьбе. Кто это говорил? Невозможно думать. Башка трещит как после сильного похмелья.
Кто-то дробно постучал в окошко. Сергей и Лина вздрогнули.
— Тише, — шепнул Сергей. — Никого нет дома.
Но стук, резкий и требовательный, теперь раздавался от входной двери.
Лина на цыпочках вышла в коридор и замерла, прислушиваясь.
— Полинка! Оглохла, что ли? — послышался из-за двери голос соседки.
— А, это вы, тетя Клава. — Лина с облегчением зазвенела засовом.
— Молоко забирай, — соседка вручила ей литровую банку с пенящимся парным молоком. — А посуду давай взамен.
Лина достала с полки приготовленную чистую банку и отдала тете Клаве. Но та не уходила, топталась на пороге, порываясь вдвинуться внутрь.
— Кто это там у тебя? — с деревенской простотой спросила она. — Я голоса слышала.
— Голоса? — Лина изобразила удивление. — Телевизор, наверное. Новости передают. — И, увидев, как навострила уши соседка, добавила: — Да я выключила уже.
Та наконец убралась. Лина только успела запереть дверь, как на крыльце заскрипели тяжелые шаги и вновь раздался стук.
— Кто? — прижавшись спиной к двери, выдохнула Лина.
— Откройте, милиция, — требовательно ответил мужской голос.
«Ну все... — обмерла Лина. — Кто же меня мог увидеть? Если я сейчас открою, то они все поймут по моему лицу... А если меня прямо спросят, я расплачусь, и все будет ясно».
— Извините, — пролепетала она дрожащим голосом. — Я моюсь, не одета. А что вы хотели?