Обмануть Властелина Льда
Шрифт:
И он об этом прекрасно знал. Когда Рован оглянулся, заметив суету возле дворца, на лице «братца» промелькнула усмешка. Отныне он потерял всякий интерес к тому, что говорили гвардейцы. Знак приспешникам – и боевой маг среди них хлопнул в ладоши, спуская заклинание с «крючка».
Стражники, преграждающие Ровану дорогу, попадали на снег. Порыв ветра я почувствовал даже здесь, на значительном отдалении. У нас дернуло плащи, Энжи на глаза упали светлые локоны. Это ее не остановило – девушка с ловкостью, которой могли бы позавидовать многие мужчины, тут же забралась в седло подведенной к ней лошади.
Рована и его людей заклинание не тронуло. Они ударили лошадей пятками и понеслись к воротам. Те уже начали закрываться, но еще одно заклинание – и привратников смело в сторону, как недавно гвардейцев.
Я выругался сквозь зубы. Сильная магия. Совсем недавно у Рована в распоряжении таких колдунов не было. От кого же он получает поддержку? Неужели всё это – от оборотней?
Мое заклятие, призванное если не остановить, то хотя бы задержать противников пропало втуне. Слишком далеко. Чтобы сотворить что-нибудь действенное на таком расстоянии, требуется либо больше времени, либо мощные артефакты под рукой, как тот, который был использован для создания барьера у Фаэртона. Но на то, чтобы захватить с собой арсенал, не хватило времени.
Мне нужно было подобраться к ним ближе, намного ближе, чем сейчас.
Конь рванулся с места, догоняя Рована и его людей. За спиной раздался стук копыт лошадей Энжи и сопровождающих нас гвардейцев.
Мы выдвинулись своевременно, но расстояние пока не сокращалось, и похоже, что преимущества у нас не было. Я знал, что капитан гвардейцев не сидит сложа руки, однако бегство Рована произошло слишком неожиданно – открыто, среди белого дня, еще и в день испытаний для невест. Стража у ворот попыталась остановить кузена, и снова тщетно. Зато себя показал второй спутник Рована, который легко отбил заклинание моего боевого мага и поднял вокруг всей троицы прозрачный, мерцающий в воздухе колдовской щит.
Чудеснее некуда. У меня только зубы заскрипели. «Братец» почем зря времени не терял, подготовился к побегу как следует и взял самое важное: двух боевых магов, один из которых специализировался на атакующих, а второй – на защитных заклятьях.
Впрочем, моей силы хватило бы, чтобы сломать преграду, – лишь бы подобраться ближе. Я пригнулся и подхлестнул коня, заставляя его двигаться еще быстрее. Однако пускаться в бешеный галоп было опасно. На дворе не лето, малейшая неловкость – и мы оба с конем рухнем, переломав конечности.
Я опасался не зря. Именно это и случилось с атакующим магом, стоило им с Рованом миновать ворота. Дорога за ними делала поворот, прямо к солнцу, которое отражалась на белом снеговом покрове. Животное под колдуном, то ли ослепнув на мгновение, то ли просто не вписавшись в узкую полоску расчищенной от снега мостовой, поскользнулось на наледи и с отчаянным ржанием упало в сугроб.
Рован даже не оглянулся. Единственное, о чем он беспокоился, это его собственная шкура.
Тем не менее кузен повел лошадь осторожнее и перестал спешить на виражах, которые здесь встречались не единожды. Все-таки дворец был построен на холме, на фундаменте старого замка, а предки о безопасности думали побольше, чем мой отец. Миг промедления, вихляющий путь, неожиданно сделавший нас ближе, дали мне возможность наполнить вены холодом, чтобы ударить по беглецам магией.
Однако в последний момент я передумал создавать сильное атакующее заклинание. Не только Ровану пришлось скакать аккуратнее, но и нам, а тряска в седле вообще не способствовала точности попадания в цель. Я легко мог промахнуться мимо Рована. И что тогда – дать подлецу уйти безнаказанным?
Вместо удара я использовал то, что нас окружала моя же стихия. Быстрое движение рукой – и у меня изо рта вырвался густой клуб пара, а так тщательно расчищенная слугами мостовая покрылась льдом прямо перед Рованом и его спутником. У лошадей разъехались копыта…
Я был готов победно расхохотаться, но вместо этого пришлось зло клацнуть зубами на повороте. Каким-то чудом Рован пересек полосу льда. Зато его спутник совладать со скольжением не смог. Вместе с конем они полетели на землю, разорвав непрерывный стук копыт двумя отчаянными криками.
Из них двоих мне было жаль только животное. Оно-то ни в чем не виновато, в отличие от всадника.
К сожалению, они оба создали препятствие на дороге. Я уже испарил полосу льда, но пришлось замедлиться, чтобы конь не споткнулся о конвульсивно дергающуюся лошадь, которая к тому же придавила хозяина.
А Рован уходил. Всё дальше.
Он уже почти достиг жилых домов, стоявших недалеко от дворца. Дорога там немного сужалась – еще один пережиток былой эпохи, когда дворец окружал ров. Стоит «братцу» пересечь эту последнюю линию, и нагнать его станет сложнее. Несмотря на время, прожитое в городе в качестве герцога, я не знал Гернборг настолько же хорошо, как Рован, и проиграл бы ему в гонке по улицам.
Сквозь зубы вырвалось ругательство. Я остановил коня, решив потратить оставшиеся мгновения на более мощное заклинание, чем на бессмысленные скачки. В пальцах снова закололо от неестественного, колдовского холода…
Последние футы пути перед Рованом внезапно полыхнули огнем. Верхушки сугробов как слизнуло языком. Конь под братом с испуганным ржанием встал на дыбы и чуть не сбросил всадника. Черную брань Рована было слышно даже здесь. Он стегнул жеребца раз, другой, рассекая кожу бедного животного едва не до крови, но тот отказывался соваться в огонь. Инстинкт пересилил боль и страх перед хозяином.
Огонь утих. Из-за высоких сугробов вышли несколько мужчин в доспехах и синих накидках – цветах рода дель Йенс. На мрачных лицах отражалась решимость, в ладонях плясало пламя, готовое по первому приказу сорваться с рук и испепелить моих врагов.
Я неожиданно испытал прилив гордости. Мои гвардейцы, боевые маги… Некоторых из них, как и Хайка, я пригласил к себе из той школы, где много лет назад постигал азы магии. Более верных мне людей во дворце не было.
Поняв, что его зажали клещами, Рован сразу забыл о надменной ухмылке. Теперь он зло поглядывал то на меня, то на капитана гвардии, который со своими подчиненными перегородил узкий проход между непроходимыми снегами.
Зато довольная улыбка у моего капитана сверкала похлеще, чем его нагрудник. Я признательно кивнул, однако благодарности могли и подождать. Сейчас следовало заняться Рованом.