Обнаженная для герцога
Шрифт:
Я выбрала платье глубокого синего цвета, от которого мои глаза казались загадочно-бездонными, быстро причесалась, отыскала удобную обувь под платье. В зеркале отразилась уверенная в себе… пожалуй, даже, герцогиня с немного настороженным взглядом.
Улыбнувшись своему отражению, я постаралась расслабиться и пошла искать Дамиана.
Одна из дверей вела в душевую, а за второй оказалась просторная гостиная.
За столиком у окна сидела, пила чай и листала книгу…
— Лия, девочка моя, ты проснулась, — улыбнулась герцогиня
Она легко поднялась, сделала шаг ко мне и развела красивые руки для объятий.
У меня по щекам хлынули слёзы, и я рванулась ей навстречу, крепко прижимаясь к этой чудесной, восхитительной женщине, по которой отчаянно скучала.
Я даже слова не могла сказать, только, не в силах удержать слёз, всхлипывала и прижималась к ней крепче, чувствуя, как она гладит меня по голове.
— Ну что ты, Лия, хорошая моя, — в её голосе звучала улыбка, — всё хорошо.
— Я так рада вам! — с усилием беря себя в руки, прошептала я, — очень соскучилась. Как вы?.. Как герцог Фабиан?
— Садись, Лия, попьём чай, я тебе сейчас всё расскажу, — мягко велела герцогиня.
Я тут же напряглась.
— Дамиан в порядке?
— Все живы, здоровы, у всех всё хорошо, — тут же заверила меня герцогиня Анна, — садись. Не будем откладывать разговор.
Разговор и в самом деле оказался примечательный.
Я сейчас была в столице королевства Дамиана, но не во дворце, а в особняке герцога Фабиана и герцогини Анны. Со сдержанной усмешкой, герцогиня рассказала, что её сын заявился со спящей мной, завёрнутой в плащ, на руках и попросил позаботиться обо мне.
Глядя на моё разом побледневшее лицо, Анна переполошилась, и совсем не аристократически затараторила суть его слов.
Оказывается, король Дамиан опять всё решил сделать по-своему. Впрочем, его решение было явно не лишено изящества.
Герцогиня Анна протянула мне документы, в которых я узнала, что теперь я герцогиня Амелия Шеврез, её и Фабиана дочь.
Когда я прочитала ещё один документ, который с таинственной улыбкой протянула мне моя… приёмная мать, ей пришлось звать лекаря, который долго приводил меня в чувство: у меня началась тихая неконтролируемая истерика.
Я едва могла дышать от переполнявших меня эмоций, слёзы безостановочно катились по щекам, и, кажется, в люстре и светильниках снова зазвенел хрусталь.
Глава 40. Документ
Наконец, цвет моего лица перестал, по словам герцогини Анны, напоминать сметану. Слёзы остановились.
Лекарь потратил на меня ещё несколько зарядов лекарских артефактов, заверил, что со мной всё будет в порядке, посоветовал ближайшее время беречь меня от сильных эмоций и ушёл.
Я подрагивающими руками снова вчиталась в документ.
В нём говорилось
— Королю Дамиану ещё придётся добиваться тебя, — улыбнулась Анна, — так просто мы тебя — наше сокровище — ему не дадим, пусть докажет, что достоин тебя. Здесь, в документах, чётко сказано, что только при твоём согласии бракосочетание возможно.
На этот раз я смогла удержать слёзы. Дрожащим голосом спросила:
— И когда же он намерен начинать добиваться вашего сокровища?
Герцогиня Анна мелодично рассмеялась.
— Лия, ты так спрашиваешь, будто не знаешь своего Дамиана.
— Через час? — вздёрнув брови, поинтересовалась я.
— Почти, — посмеиваясь, ответила она, — сегодня вечером.
Я прижала пальцы к губам, и герцогиня Анна тепло мне улыбнулась.
— У нас вечером приём, ещё есть время на подготовку, — она хитро прищурилась, — к тому же, с тобой хочет встретиться ещё кое-кто. Пойдём.
Мы спустились вниз, прошли в библиотеку. Из кресла, положив книгу на столик, с трудом поднялся болезненно худой мужчина. Опираясь на трость, он сделал пару шагов ко мне.
Я недоверчиво всмотрелась, а потом ахнула, прижав пальцы к губам.
— Лия, спокойнее, тебе нельзя так сильно нервничать, — с такой родной улыбкой сказал дядя Бернард.
Это всё-таки был он… Худой до болезненной изнемождённости, с глубоким шрамом на щеке, с повязкой, прикрывающей один глаз… Граф Бернард собственной персоной, отдалённо похожий на себя прежнего, только голос звучал всё так же уверенно и сильно.
Я подошла к нему, едва находя в себе силы переступать ногами, настолько меня потрясло его появление, и его измученный вид. Мы обнялись, и долго так стояли. У меня слёзы катились по щекам, я не могла сказать ни слова, и он тоже ничего не говорил.
— Ты очень повзрослела, Лия, — серьёзно сказал дядя. — Кстати, у тебя сейчас безупречная защита, я не могу даже подступиться, не смотря уже на то, чтобы посмотреть, как ты теперь выглядишь под защитами.
— Да, о моей защите теперь есть, кому позаботиться, — улыбнулась я.
— Присядем? — предложил дядя, — нам о многом предстоит поговорить.
Говорили мы и вправду долго. Дядя просил у меня прощения. За то, что не смог защитить. За то, что фактически отдал меня в руки короля Освальда, и лишь по счастливой случайности мной заинтересовался король Дамиан, пребывающий в столице под именем герцога Себастьяна.
После смерти моих родителей, дядя долго прятал меня, точно зная, что я обладательница того самого горного дара. Команда Бернарда работала в горах, по косвенным признакам вычисляя места, где может проходить жила лунного минерала.