Обнаженная натура
Шрифт:
Родионов вернулся в дом, подробно доложил о результатах переговоров. Жильцы долго обсуждали положение. Трудно было поверить в то, что воевать им самим больше не надо. Полковник, похоже, даже огорчился.
— Ладно, — сказал он. — Выхода все-равно нет. Поживем — увидим. Но всем готовность номер один. А пока будем ликвидировать разрушения.
Глава 6
Шестая палата
Рано утром Родионова, едва успевшего задремать, разбудило
— Барракуда, барракуда! — звучало и звучало со всех сторон, повторяемое разными голосами, хватало за плечо, тормошило… Родионов разлепил глаза.
— Паша, надо идти на баррикаду! — ласково говорил полковник, склонившись над ним.
— Хрена я там не видел! — не отрывая головы от подушки огрызнулся Пашка. — Как-нибудь без нас разберутся.
— Паша, это приказ. — отрезал полковник. — Большие дела назревают в стране, а ты…
— Ладно, — согласился Пашка. — Все-равно башка тупая. Идем. Идем, Кузьма Захарьевич. Как бы только нам бока не намяли, я как-то влип в одну демонстрацию, едва ноги унес.
— Не робей! — уверенно произнес полковник. — Держись около меня. Закон на нашей стороне. Я убежден!..
На пороге появился Юра со свернутым в тугой рулон красным матерьялом. Все трое молча пошли к выходу.
Несмотря на мелкий дождичек, площадь была заполнена народом, какой-то человек в бронежилете кричал неразборчиво в мегафон, обращаясь к тесной толпе. Время от времени гремело в ответ на его короткие отрывистые выкрики мощное: «Ур-ра!» Было что-то праздничное и нереальное во всем этом. Совсем рядом жил своей обычной жизнью город, усталые люди ехали в метро, торговали киоски, а тут оказывается, назревали большие дела.
Неожиданно к ним, словно вывинтившись из земли, подскочил маленький черный человечек с микрофоном в руках. Впрочем, он и сам сильно смахивал на микрофон — тонконогий, тщедушный с огромной разлохмаченной головой на гибкой долгой шее. Человечек махнул рукой и камера уставилась на них.
— Что вы думаете обо всем? — нагло сунулся человечек к Юре, который разматывал полотнище.
— Пидарасы! — коротко отозвался Юра.
— Слава Советскому Союзу! — торжественно провозгласил Кузьма Захарьевич, храбро глядя в камеру и отстраняя аполитичного Пашку.
Человечек аж подпрыгнул от радости и бросился к Кузьме Захарьевичу.
— Конкретней! — крикнул черный человечек.
— Слава великой державе, сломившей хребет фашизму! — торопился полковник высказать главное. — Слава… Слава… — потерял он нить, но тут Юра, размотавший уже свой лозунг, пришел на выручку:
— Слава труду! — крикнул он.
— Выше знамя советского спорта! — включился и Пашка.
— Вот так вам, гады! — торжествовал подвыпивший Юра. — Что, съели?
Верткий человечек
Пробежал мимо моряк Тюленев с пожарным крюком в руке, хлопнул Пашку по плечу и не останавливаясь поспешил куда-то к своим… Волосы его по-прежнему стояли дыбом.
— Астралы! Астралы! — пронзительно и зловеще кричал из толпы женский голос.
А черный человечек спешил уже на пригорок, где кипела драка и среди дерущихся Родионов разглядел четверых своих приятелей, в самой сердцевине этой драки…
— Комаров! — обрадовался Пашка, увидев проходящего мимо знакомца.
— А! Игорек! — обрадовался и Комаров нечаянной встрече. — Куда ты пропал вчера? Мы ждали-ждали…
И слышались еще откуда-то издалека крики жены скорняковой: «А чтоб вас Перуном побило! А чтоб вам кишки по столбам намотало! Чтоб вас разорвало на четыре части! Чтоб вам руки скрутило! Чтоб у вас языки отсохли!..»
Потолкавшись часа три и вдоволь наоравшись, они отправились домой. Юра, уходя, вручил свой лозунг тихому старичку, одиноко дремавшему в сторонке.
— Держи, батя, головой отвечаешь! — предупредил он покорного старичка. — Завтра на этом же месте как штык!
Родионов так и не удосужился прочитать лозунг. Все происходящее казалось ему несерьезной игрой, которая вот-вот мирно закончится, люди наверху договорятся меж собой и народ спокойно разойдется по домам.
— Абарбанел! Верни золото партии!.. — долго еще взывал кто-то с трибуны им вслед.
Вечером передавали сводку новостей, включили и репортаж с площади. Все заинтересованно подвинулись поближе к экрану.
— Тих-ха! Тишина! Мы там выступили! — замахал руками Юра. — Смотрите, сейчас, может, покажут…
— Вырезали, — успокоил его Родионов.
— Да вон же мы, Пашка! — воскликнул Юра, тыкая пальцем в уголок экрана. — Вон я с лозунгом, на подходе…
Точно, это были они. Посередине довольно отчетливо виден был полковник, чуть сзади Юра со свертком, а рядом с ним шагал человек, в котором Пашка узнал себя. Потом камера сместилась к зданию, где у стены стояла редкая жалкая толпа.
— Да там же народу было! — удивился Юра. — А тут что, мелочь какая-то…
Пашка тоже ничего не понимал. Очевидно общий план был из другого времени, потому что погода была ясная, никакого дождя.
— Это они из другой съемки вставили, — пояснил он.
Они все выискивали в толпе себя, пропуская мимо ушей комментарий диктора.
— Да вот же ты, Пашка! — радостно всплеснула руками баба Вера и осеклась.
Это был точно он, Родионов, но почему-то одноногий.