Обнаженные розы
Шрифт:
Я увидела, как на лице Викентия дрогнули скуловые мышцы.
– Маша сейчас занята.
– Интересно, чем?-спросили из-за двери.
– Не твоё дело!-вскричал Кеша.-Убирайся! Проваливай на хрен! Чтобы я тебя здесь не видел! Всё!
Он отвернулся от двери. И направился на кухню.
Там, прислонившись к стене, слабо дыша полулежала на полу его жена.
К Марии жался её сын, Демид. Оба встревоженно взглянули на приближающегося Викентия. На их лицах застыл угнетающий страх расправы.
Викентий
Выглядел он решительно и озлобленно. Его покрытые, тёмным курчавым волосом руки, сжались в кулаки.
И в это мгновение открылась входная дверь их квартиры.
Викентий обернулся и ошарашенно уставился на вошедшего в квартиру светловолосого мужчину в чёрной, кожаной куртке.
Он остановился на пороге кухни. Посмотрел на Викентия. Затем на Марию и её маленького сына.
Крутанул в руке звонкую связку ключей.
– Всё таки хорошо, что ты дала мне ключи от квартиры.-сказал светловолосый.
Викентий обернулся к Марии. Его лицо неожиданно обрело растерянное и обиженное выражение.
– М-мария...-заикаясь произнёс он.-Т-ты... д-дала ему... ключи...
– И не только, ключи.-плоско пошутил блондин.
Тут Викентий не выдержал. Он заорал дурным голосом и бросился на блондина.
– Ипполит!-вскричала в страхе Мария.
Блондин ловко увернулся от неуклюжего удара Викентия. Пригнулся, и ударил в ответ.
Одного удара хватило, чтобы Викентий рухнул на пол.
Но он был в сознании.
– Скотина...-он сплюнул кровью.-Ненавижу тебя, Збруев! Чтоб ты...
Он не успел договорить, блондин прервал его речь ударом ботинка в лицо.
– Ипполит! Не надо!
Видение лопнуло, испарилось.
Но тут же перед моими глазами возникло новое.
Играла приятная музыка, с намеком на классику.
Кажется, это был саундтрек из какого-то фильма. Я только спустя мгновение узнала ноты из песни Адель.
– За что выпьем?
Я оглянулась.
Они сидели друг на против друга, за круглым столиком, в уютном летнем ресторанчике.
Ипполит таинственно улыбнулся, его веки чуть дрогнули, сузились. Он не много наклонился вперёд, с не скрываемым влюбленным восхищением рассматривал лицо сидящей перед ним Марии Хазиной.
Мария тоже улыбнулась. С лукавой робостью опустила взгляд.
– Я, наверное, должен был бы сказать, «выпьем за нас»,-проговорил он приятным, обворожительным, чуточку рокочущим, но мягким басом.
Мария подняла на него взгляд. На её красивых губах блуждала неоднозначная улыбка, взгляд бы выжидающий.
Они смотрели друг на друга, и было заметно, что для этих двоих остальной мир, сидящие кроме них в ресторане люди, снующие официанты, проплывающие по реке рядом суда и гуляющие по набережной люди не существуют.
Весь мир обращается незначительной, бесполезной феерией для двоих людей, когда им не хватает времени, чтобы насмотреться друг на друга.
И именно в таком состоянии пребывали и Хазина, и Збруев.
Наблюдая за ними я подумала, что Ипполит, красивый, статный, и чуточку заносчивый блондин подходит Марии куда лучше, чем полноватый, неуверенный и капризный Викентий Хазин.
Да и Мария, если честно, слишком красива для него, как по мне.
И я бы поняла, если бы она его хотя бы любила. Можно было бы уважать её выбор. Но ведь это не так.
В семье Хазиных любовь не просто не живёт, такое впечатление, что она там не рождалась.
– Но, я хочу выпить за своего напарника из убойного отдела.
Мария Хазина чуть подняла брови.
– Вот как?
– Да.-Ипполит улыбнулся чуть шире, сверкнул уже знакомой голливудской улыбкой.
Вообще, он был очень мил, красив и обаятелен. Я полностью понимала Марию, если она потеряла от него голову.
Збруев похож на девичью мечту.
– Если бы в тот день он не предложил мне поменяться...-он на мгновение скрыл улыбку, чуть погрустнел.-Я бы, страшно подумать, никогда бы не встретил тебя.
– Так уж и никогда?-спросила Мария.-Всё таки в одном городе живём.
– В котором, только официально пятнадцать лямов человек изо дня в день питаются одним общим воздухом.-усмехнулся Ипполит.
Мария хихикнула.
– Мечтаешь перебраться в какой ни будь менее шумный и уютный городок?-шутливо спросила Мария.
Ипполит ответил не сразу. Отпил из бокала, многозначительно и чуть самодовольно ухмыльнулся.
– Только если ты поедешь со мной.-проговорил томно, чуть растягивая слова.
И хотя эти слова предназначались совсем не мне, я неожиданно почувствовала просачивающееся в меня благоговейное и трепетное чувство тревожной надежды и блаженствующего волнения.
Ипполиту хотелось верить. Его голос хотелось слушать.
Просто с упоением слушать его слова и смущенно наслаждаться его обожанием и страстной одержимостью к одной тебе.
От его глаз не хотелось отводить взгляд.
Его взгляд и голос, и, должно быть его прикосновения тоже, вызывали крадущуюся по коже щекотную и сладостную дрожь в теле.
Это было похоже на какую-то магию.
Я закрыла глаза, выдохнула, ощущая, как мне стало удивительно жарко.
А в голове словно таяла сахарная вата, что готова была впитывать любые слова из его уст.
Я ощутила стыдливую неловкость. Я была крайне рада, что никто не в состоянии заметить, как быстро я сомлела от слов Ипполита, которые к тому же звучали не для меня.