Обнаженные розы
Шрифт:
Лерка настаивала, что незабываемое летнее турне стоит организовать в Скандинавию. В Швецию, Норвегию, Данию.
– А как же Финляндия?-спросила я.
– Да ну.-отмахнулась Лерка.-Я там уже четыре раза была за последние два года. Надоело.
– Ника а в Швеции красивые парни?-вдруг спросила Сливка.
Я замялась.
– Н-не знаю, Оль, я там никогда не была.-проговорила я слегка растерянно и сбивчиво.-А почему ты вдруг меня об этом спросила.
– Ну-у...-пожала плечами Оля.-Ты ведь
– Если верить семейной легенде.-заметила я.-И потом, это было в глухом средневековье, когда Скандинавия ещё приносила жертвы Одину.
Лера в этот момент сосредоточенно смотрела куда-то в сторону.
На её лице замерло тревожное внимание.
Я перехватила её взгляд, и сама оторопела.
В углу зала закусочной, где мы сидели висел большой плазменный телевизор. Там шли новости.
Ведущая беззвучно что-то повествовала, а на заднем плане мелькало здание фотостудии «Perfection».
Сперва я почувствовала радостное оживление, что сейчас покажут, как поймали и арестовали фотографа Игоря.
Но, вместо этого на экране появились фотографии с замыленными лицами и интимными частями тела.
По моей спине сошел мороз. Мне показалось, что по коже моего лица, шеи, плеч и остального тела медленно провели куском мерзлого льда.
У меня застыло дыхание и сердечный ритм.
Лера внезапно вскочила из-за стола.
– Сделай громче!-крикнула она работникам закусочной.
Сидевшие за столиками люди обернулись на неё.
Внимание почти всех посетителей было приковано к телевизору.
Один из работников закусочной поднял пульт.
В телевизоре выросла громкость.
– ...Как стало известно, сегодня днём, неизвестный источник продолжает выкладывать в интернет интимные фото не совершеннолетних жительниц Москвы, что по своей наивности стали жертвами распутного фотографа. Из оперативных данных стало известно, что Игорь Неклюев, восемьдесят пятого года рождения, коренной житель столицы, уже четыре года оказывал услуги фотографа нескольким журналам и медийным порталам. Но кроме того...
Лера схватила висящую на стуле сумку и широкими, дерганными шагами двинулась прочь.
Я успела разглядеть её ошарашенное, испуганное лицо.
Я бросилась следом.
Логинова вылетела из закусочной, ринулась по коридору ТРЦ.
Я преследовала её.
– Лера стой...
Она вдруг резко развернулась. Я замерла увидев, как исказилось её лицо.
– Да пошла ты нахрен!-резко и зло проорала она.
Эхо её голоса разнеслось по торговому центру.
Все вокруг уставились на нас. Люди смотрели с опаской и недоумением.
– Какого **ра ты вообще полезла?! Зачем?! Чего тебе не сиделось?!-кричала Лера.-Зачем?! Посмотри, что ты натворила! Это всё из-за тебя! Из-за тебя, тупая ты с**а!!!
Её жгла и душила злая обида. Лицо покрылось розовыми пятнами.
Гневно сверкали мокрые от слёз глаза.
– Лер...-сокрушенно, робко проговорила я.-Мне... мне жаль я...
У меня у самой на лице выступили слёзы.
Мне было бесконечно жаль её. Я ощутила, как многотонное чувство вины, почти физически наваливается на меня, так, что становиться трудно дышать.
– Прости я же...
Лера с дрожащими губами покачала головой.
– Ненавижу...-процедила она и вдруг с яростью, резко, с силой толкнула меня.
Я не удержалась. Лера была на голову выше и сильнее меня.
От её толчка я улетела назад, и боком упала на пол.
С меня со стуком упали солнечные очки, моя сумочка отлетела к ногам стоящих неподалеку людей.
– Ты мне жизнь сломала, конченная, ты безмозглая, ш**ра!-истошно прокричала Лера.-Тварь белобрысая!
С этими словами она резко развернулась и скорыми шагами рванула прочь.
Я, не в силах осознать произошедшее оставалась лежать на полу.
Ко мне подошел какой-то мужчина. Помог встать.
Я поблагодарила его. Подняла свои очки, сумочку.
По щекам струились слезы. Меня сотрясала дрожь.
Болел локоть, которым я ударилась при падении.
Я чувствовала просачивающийся в сердце яд вины и горечь унижения, которому меня подвергла Лера.
Я не могла поверить, что она меня толкнула.
Лучшая подруга. Та, с которой мы всегда защищали друг другу.
Та, с которой мы всегда делились всеми тайнами, страхами, надеждами и мечтами.
Лерка, которая успела стать мне родной, только, что толкнула меня.
Толкнула с искренней, истовой ненавистью.
Я никогда прежде не видела, чтобы она смотрела на меня так.
И никогда не ожидала, что она может толкнуть или ударить.
Я сглотнула комок в горле. Я тихо плакала, давясь слезами.
За спиной послышались приближающиеся шаги.
Я обернулась. Ко мне подошла Оля.
Она несколько секунд стояла возле меня, смотрела мне в глаза.
– Не смей приходить ко мне на день рождения.-процедила она.-Поняла? Всё!
И поправив сумку на плече, злобно добавила:
– Свинья!
– Оля...-всхлипнула я, глядя ей в след.
Слова обеих подруг были подобны ударам хлыста по мокрой, смазанной солью спине.
Хлесткие. Болезненные. Впивающиеся в плоть и душу. Беспощадно вырывающие брызги крови.
У меня было состояние близкое к тому, чтобы упасть на колени просто разрыдаться.
Долго. Мучительно. С болью и гневом на себя.