Обнажённый Бог: Феномен
Шрифт:
Внутри, в просторном салоне, никто из шести пассажиров не почувствовал ни малейшего изменения в гравитационном поле. Они только что доели единственный в их рационе мясной продукт из гранул индейки, которому Бет придала форму котлет. Джед старался не замечать направленных на него обвиняющих взглядов. Если индейку поджарить на гриле, это будет совсем неплохо.
Джеральд Скиббоу посмотрел на висевший напротив него большой экран и спросил:
— Куда мы летим?
Вебстер вздрогнул от удивления: он впервые услышал голос Джеральда. Остальные смотрели на него в некотором волнении,
В углу экрана появилось маленькое изображение лица Росио.
— Мне приказали лететь в дозор, — сказал он. — Это не слишком далеко, не более трех миллионов километров от Новой Калифорнии. Подозреваю, что меня испытывают, проверяют, сделаю ли то, что мне приказывают. Я только что заполнил резервные камеры питательной жидкостью. Если удрать отсюда, то случай сейчас благоприятный.
— А ты хочешь? — спросила Бет.
— Нет. Единственное место, куда я могу лететь, — это эденистские обиталища и Конфедерация. Ценой за гостеприимство явится сотрудничество с их физиками, что неизбежно приведет к поражению одержимых. Мне нужен другой выход.
— Я не хочу покидать Монтерей, — сказал Джеральд. На экране увидели стремительно удалявшийся космопорт астероида. — Пожалуйста, вернемся назад. Я хочу сойти.
— Нельзя этого сделать, Джеральд, дружище, — сказала Бет. — Там одержимые. Они почуют тебя в Монтерее в ту же секунду. И все будет кончено. Всех нас одержат, как одержали Мэри. Да и Росио накажут.
— Я помогу тебе с Кирой, чем смогу, — пообещал Росио. — Но сначала я должен войти к ней в доверие.
Бет перегнулась и взяла Джеральда за руку.
— Ну что, потерпим, а?
Джеральд обдумывал ее слова. Последние дни — он и сам это чувствовал — мысли его формировались очень медленно. Не то что раньше, когда он давал немедленный ответ на любой обращенный к нему вопрос. Тот Джеральд существовал в его сознании лишь как неясное воспоминание.
— Хорошо, — сказал он. Согласие далось ему непросто. Находиться так близко к ней. Всего в каких-нибудь сотнях метров. А теперь покинуть. Вернутся они, наверное, лишь через несколько дней. И все это время его любимая Мэри будет мучиться под властью ужасной женщины. Страшно представить, что ей приходится терпеть, отдавая собственную плоть распутнице. Мэри… его маленькая девочка, такая красавица. У нее всегда было полно кавалеров. На Лалонде единственное, что интересовало одержимых, был секс. И, как все отцы начиная с зарождения цивилизации, Джеральд старался не задумываться о сексуальности Мэри.
Так все и будет, шептало ему сердце. Ночь за ночью. Кира позволит мужчинам шарить руками по телу дочери.
Будет смеяться и стонать, требовать все более жарких физических наслаждений. В темноте будут сплетаться тела. Прекрасные сильные тела. Джеральд тихонько всхлипывал.
— Тебе плохо? — спросила Бет. Рядом с ней хмурился Джед.
— Все в порядке, — шепнул Джеральд. Он тер покрытый испариной лоб, стараясь загнать боль вглубь. — Просто я хочу помочь ей. Если бы только я мог к ней приблизиться. Мне кажется,
— Мы вернемся очень скоро. Не волнуйся.
Он неуверенно кивнул и нехотя принялся за предложенную ему еду. Скоро он будет рядом с Мэри. Страдания ее невозможно выразить. Когда они приземлятся на Монтерей, все будет по-другому, решил он. Что именно, он не знал, но по-другому.
Росио ощущал боль и тревогу Джеральда, сменившиеся потом более спокойными чувствами. Мозг этого человека был для него совершенной загадкой. Хотя Росио вряд ли хотел проникнуть в его мучительные мысли. Плохо, что не смог убедить Бет и Джеда остаться на борту без сопровождения. Все эти люди только осложняли его положение. Было бы неплохо вернуться к исходной позиции.
Отдалившись от астероида, он начал набирать скорость. Искажающее поле стало генерировать более мощные пузырьки на пространственно-временной ткани. Росио довел ускорение до 7 g. Чувство свободы росло вместе со скоростью. Воображение распустилось пышным цветом. Медленно распахнулись темные крылья, летела в кильватере межпланетная пыль. Он повернул шею, поморгал огромными красными глазами, подогнул когти. Сейчас он был цельным существом, ощущал жизнь каждой клеточкой. Больше, чем когда-нибудь, верил в то, что власть Киры над ним и его товарищами будет сломлена.
Росио начал разговаривать с другими черноястребами, стараясь понять их эмоциональный настрой. Мысленно даже разбил их по группам. Из семидесяти черноястребов, закрепленных за Новой Калифорнией, были девятнадцать, на открытую поддержку которых он рассчитывал. Еще десять могли присоединиться к нему в том случае, если обстановка, по их мнению, будет тому благоприятствовать. Несколько птиц своих мыслей не высказывали, в то время как восемь или девять, ведомые «Этчеллсом» и Камероном Леунгом, упивались перспективой грядущей победы флота Организации. Ну что ж? Расклад неплохой.
Через восемь часов полета Хадсон Проктор выдал новые инструкции.
— К Новой Калифорнии движется межпланетный корабль. Идет к южному полюсу. Сейчас он находится на расстоянии полумиллиона километров от планеты. Полагаем, что вышел он с астероида Альмаден. Ты его чувствуешь?
Росио расширил искажающее поле, прощупал место, указанное Проктором. И ощутил корабль как плотный комок, наполненный энергией.
— Нашел, — подтвердил он.
— Свяжись с ними и заставь их вернуться.
— Они нам враждебны?
— Сомневаюсь. Возможно, это компания идиотов, считающих, что они могут жить там, где пожелают, а не там, где укажет Организация.
— Понял. А если они не захотят вернуться?
— Взорви их к черту. Есть еще вопросы?
— Нет.
Росио снова сменил искажающее поле и сжал его до маленького пространства впереди клюва. Мощь энергии, наполнившей клетки, выросла бесконечно. Впереди корабля открылась камера, и он нырнул в нее, а вынырнул через две секунды. Камера аккуратно сложилась позади хвостового оперения, и он перешел в местное пространство и время.