Обнаженный любовник
Шрифт:
Но он заметил.
Когда Сэвидж выпрямился, Мэй тяжело сглотнула и четко для себя решила, что не уронит сковороду в руках. Поэтому отложила ее.
Днем ей снились яркие сны о том, как он приближается к ней. Обнимает ее. Опускает голову, чтобы накрыть ее губы своими…
И каждый раз, как раз перед самым поцелуем, изображение исчезало. Снова и снова. Это было похоже на бесконечную петлю, заманчивое обещание, которое никак не сбывалось.
Мираж, который всегда зависал на грани, не перетекая
Хотя теперь его прикрытые глаза были сосредоточены на ней, и его тело двигалось к ней, и...
Сэвидж прошел мимо нее и вернулся в гостиную. Рядом с креслом, в котором он спал, он взял с пола черную спортивную сумку, которую всегда держал при себе, и по звону металла о металл, Мэй поняла, что лежало внутри.
И все же это было шоком, когда он положил сумку на стол и начал расстегивать молнию.
– Так много... – прошептала Мэй.
Оружия, – закончила она мысленно.
Мэй наблюдала, как его большие руки порхают по дулам и прикладам, или как там, черт возьми, это все называлось. Там были боеприпасы, пули, длинные и заостренные, а также какие–то коробки.
Пистолет, который он достал, был маленьким ручным черт–знает–чем.
– Это девятимиллиметровый автомат с полностью заряженным магазином, – сказал Сэвидж. – У него есть лазерный прицел. Буквально наводи и стреляй. Держи обеими руками. И убедись, что за тем, во что ты целишься, не стоит тот, кто тебе дорог. Предохранитель вот здесь. Снять. Поставить. Попробуй.
При любых других обстоятельствах она бы и близко не подошла к этой штуке. Но Сэвидж не мог оставаться с ними навсегда, и ну, во–первых, эта брюнетка. Во–вторых, тень.
Руки Мэй были на удивление твердыми, когда она приняла вес. Опять же, она не пыталась ничего сделать с пистолетом.
– Снять. Поставить, – сказала она, повторяя его движения с предохранителем.
– Вот, дай, я вытащу магазин. – Удалив затвор, полный пуль, Сэвидж вернул ей оружие. – Видишь кнопку на рукоятке? Нажни ее… правильно, это твой лазерный прицел.
Мэй переместила красную точку по кухне, наведя ее на логотип «GE» на холодильнике, а затем на дверную ручку ванной. Потом она выбрала сковороду в сушилке, а после направила луч на стул.
– Всегда держи предохранитель включенным, пока не будешь готова стрелять, – сказал Сэвидж. – Кобуры нет, но его можно засунуть в карман.
– Даже когда я просто дома.
– Да. Я бы отдал его тебе раньше, но не хотел тревожить Таллу. – Он кивнул в сторону ванны. – Я приму душ. Вот, возьми магазин, и вставь обратно, чтобы знать, как это делается.
Она взяла магазин и вставила его.
– Я никогда раньше не стреляла из пистолета. Ну... в одиночку, то есть.
– Надеюсь, это не войдет в привычку.
Мэй
– Слушай, мне нужно вернуться домой… ну, знаешь, взять кое–что по работе.
– Я могу пойти с тобой…
– Нет–нет. Я беспокоюсь о Талле больше, чем о себе.
– У тебя неверная оценка реальности.
Она откашлялась и попыталась вести себя непринужденно.
– Слушай, ты можешь остаться здесь? Ранчо охраняется, ты сам так сказал. К тому же, если Талла проснется, я не хочу, чтобы она подумала, что мы ее бросили или, что еще хуже, что со мной что–то случилось.
– У тебя есть сотовый. Она может позвонить тебе…
– Она плохо разбирается в телефонах. Пожалуйста, я ненадолго.
Сэвидж покачал головой. Но потом пожал плечами.
– Я не могу тебя остановить. Но ты возьмешь пистолет с собой.
Когда он указал на оружие, она кивнула.
– Да. Возьму.
– Дай мне минутку принять душ и потом уходи, хорошо?
– Договорились. – Она протянула руки, чтобы успокоить его… и поняла, что в одной из них был пистолет. Поэтому опустила их. – Не торопись.
– Я ненадолго, – сказал он, исчезая в маленькой комнате и закрывая дверь.
Оставшись одна, Мэй поникла, думая о том, как ей пережить эту ночь. Затем – о том, что делает Сэвидж и где.
Когда Талла переехала в коттедж, отец Мэй оборудовал ванну на первом этаже современным душем… потому что она настаивала на этом, чтобы у нее могли быть гости. Гости так и не появились, поэтому Мэй не знала, когда в последний раз использовалась насадка для душа.
Было так странно думать, что этот незнакомец первым откроет кран.
В некотором смысле это связывало Сэвиджа с ее отцом.
– Я пока домою посуду, – без всякой причины пробормотала она закрытой двери.
Которая закрылась не полностью.
Мэй открыла рот, чтобы сообщить ему о шестидюймовой щели…
Ох. Окей... а, да. Он чертовски быстро сбросил с себя одежду, стянул футболку, являя взгляду шокирующее изображение черепа с клыками. На его руках не было тату, поэтому она совсем забыла и о всех чернилах, которые у него были под одеждой.
Но не о них она сейчас думала.
Она наблюдала, как перетекают мускулы под его гладкой кожей... гадая, каково было бы провести руками по его плечам. Позвоночнику. Его бедру...
Сэвидж обернулся и посмотрел на нее, свет лампы над раковиной отбрасывал тени на его грудную клетку, кубики его пресса, мускулы его рук.
Мэй покраснела и попыталась сделать вид, будто не пялилась на него.
– Извини, извини, я... я, ох, хотела сказать тебе, что дверь…
– Не извиняйся.
Когда она снова посмотрела на него, Сэвидж опустил подбородок и уставился на нее из–под густых бровей.