Обольщение мисс Джонс
Шрифт:
— Точно. Четыре месяца три дня и… — она посмотрела на часы, едва разглядев стрелки — слезы застилали глаза, — пять часов. Плюс-минус смена часовых поясов. Это твой ребенок, Карлос, — добавила Марта, неожиданно испугавшись, что он может ей не поверить. В конце концов, у нее не было никаких доказательств.
— У тебя никого больше не было?
— Никого! — Негодование добавило силы в ее голос. — Думаешь, после тебя сразу выстроилась целая очередь? Ты шутишь?! После предательства Гэвина, после того, как ты себя повел, я чувствовала, что сыта всем этим
— Не надо ставить меня в один ряд с тем ублюдком. Я не лжец и не предатель. И знаю, что ты была девственницей до нашей встречи.
«В наказание за мои грехи…»
— Я мог бы попросить тебя сделать тест, — глухо произнес Карлос.
— Мог бы, — согласилась Марта. Этого, по крайней мере, она ожидала. — И я бы его сделала. Мне нечего скрывать.
Его зеленые глаза встретились с ее серыми, желая проникнуть вглубь, чтобы достигнуть ее сердца и узнать правду. Она не знала, что именно могло убедить Карлоса. Через мгновение он коротко кивнул:
— Я верю тебе. Ты не могла бы говорить так уверенно, если бы лгала. Вижу это по твоему лицу. Итак, есть ребенок — мой ребенок, — и ты хотела разыскать меня для того, чтобы…
— Сказать тебе. Только и всего. — Марта до сих пор чувствовала себя слегка обескураженной. Карлос так легко поверил ей. Она ожидала борьбы, и теперь возникло странное ощущение, будто она оказалась в вакууме. — Ты имеешь право знать.
Он озадаченно нахмурился:
— А потом. Потом чего ты от меня ожидала?
— Ничего.
Марта действительно ничего от него не ожидала. Может, надеялась на что-то. Когда Карлос приехал в Эль-Сьело, она разрешила себе немного помечтать. Чуть-чуть. Но он не выказывал никаких знаков, которые подпитали бы эту надежду. В его глазах по-прежнему был чувственный жар, но… ничего больше.
— И ты думаешь, я этому поверю?
— А почему нет, Карлос? Потому что девственницы легко привязываются? Я, во всяком случае, не такая. Я приехала только сказать, что мы вместе сотворили новую жизнь. Жизнь, которую я буду любить и о которой буду заботиться. Если захочешь стать частью этого, тогда мы что-нибудь придумаем. Если нет — это будет твой выбор.
— Я решил. Тебе нужно сделать тест. — Внезапная жесткость его тона поразила Марту.
— Конечно, — ответила она, стараясь не показать своего разочарования. Разумеется, Карлосу было нелегко доверять ей. Чего еще она могла ожидать? — Ты хочешь быть абсолютно уверен… — Она не договорила, заметив, как он покачал головой.
— Нет. — Ответ был кратким. — Я хочу, чтобы малыш с самого начала знал, кто его настоящий отец. Тогда у него не возникнет никаких сомнений. Никакого страха неожиданного открытия, которое могло бы разрушить его жизнь, забрать все, во что он или она будет верить.
Как случилось с ним. Этого Карлос не сказал. Но и так было ясно, что он имел в виду. И, вспомнив, как он посмотрел на Хавьера, сидевшего в инвалидном кресле, Марта снова почувствовала, как к ее глазам подступают слезы, но уже совсем по другой причине.
— А потом мы поженимся, — добавил Карлос.
Это прозвучало как бы между прочим. Марта даже не была уверена, что не ослышалась. И в то же время тон был жестким. Карлос не дал ей возможности возразить.
Марта не думала о подобном решении проблемы. Не за этим она приехала сюда, не ради брака искала Карлоса. Его предложение никак не вязалось с его словами о том, что девственницы легко привязываются. У них же звезды в глазах, и их обуревают мечты о прекрасном принце и счастье до конца жизни. Марта все понимала. Она ехала сюда, не надеясь на счастье до конца жизни. И Карлос никогда не был прекрасным принцем. Принц же всегда влюблен в принцессу.
А после неудачной помолвки с Гэвином у Марты не возникало никакого желания вступать в брак, основанный на расчете, а не на сердечном влечении и любви.
Она сделала глубокий вдох.
— Этого не будет, — сказала она и с удовлетворением услышала, что голос ее прозвучал ровно.
— Почему не будет? — Если раньше в Карлосе чувствовалась какая-то странная неподвижность, то теперь он словно окаменел.
— Никакой свадьбы, — категорично заявила Марта.
Глава 8
— Никакой свадьбы? — изумленно переспросил Карлос.
В этих двух словах было все: недоумение, неприятие, злость, упрямство, а также скептицизм, вызванный сомнением, что Марта может сопротивляться его решению и отказаться следовать за ним по той дороге, которую он избрал.
— Нет… — повторила она, но вдруг силы покинули ее, и дальнейшее прозвучало неуверенно. — Не будет…
— Почему, черт возьми? — Теперь его голос звучал еще жестче, еще яростнее.
— Потому… потому…
О боже! Что она могла сказать Карлосу, не коснувшись при этом темы прекрасных принцев, звездных дворцов, бесплодных мечтаний и счастья до скончания века? Все ее аргументы зиждились на одном понятии — любви. Только это чувство могло заставить Марту согласиться.
— Поскольку ты выросла в неполной семье, я подумал, что тебе хотелось бы, чтобы у твоего ребенка были и мать, и отец…
Да, но только не в случае брака по расчету — или по обязательствам, — потому что это заставит Карлоса чувствовать себя в ловушке. Он никогда не стремился к подобному, так же как не хотел спать с девственницей.
— Совсем не обязательно быть мужем и женой, чтобы любить своего ребенка и вместе воспитывать его. Твои родители были женаты, но это не удержало твою мать от обмана. Мой отец не захотел остаться с нами после того, как я родилась… да и у нас с тобой нет ничего общего…
— Нет ничего общего? — выдохнул он. — Как ты можешь так говорить?
Движение Карлоса было порывистым. Марта не успела моргнуть, как он снова оказался у ее ног — как и тогда, несколько минут назад, хотя ей казалось, что с того момента прошла целая жизнь. Он взял ее руки в свои и мягко провел по ним пальцами раз, другой, и в то же мгновение в ее глазах появились слезы.