Обольщение
Шрифт:
Дедушка, конечно, прав, размышляла Софи ночью, лежа в постели без сна. Она не сомневалась, что, если бы ей удалось не раздражать, не перечить ему, Рейвенвуд был бы не хуже других мужей. К тому же вряд ли они часто будут видеться. За время своего сезона в Лондоне Софи уяснила, что большинство мужей и жен в свете живут каждый своей жизнью.
«И это в моих интересах», — сказала себе Софи. Как жена графа Рейвенвуда, она сумела бы расследовать дело бедняжки Амелии. Однажды Софи поклялась, что отыщет человека, соблазнившего и бросившего
Вот уже три года Софи следовала совету старой Бесс и почти смирилась со смертью сестры. Гнев и ярость, которые она испытывала первое время, постепенно улеглись.
Она почти безвыездно жила в деревне, поэтому у нее не было шансов найти соблазнителя и бросить ему вызов. Но теперь, когда она выйдет замуж за графа, все переменится.
Софи откинула одеяло, встала с кровати. Босоногая прошла по мягкому ковру к туалетному столику, отыскала маленькую шкатулку с драгоценностями. Без труда открыла ее и в темноте нашла черный перстень. Она не раз держала его в руках, поэтому теперь на ощупь распознала его. Пальцы Софи сомкнулись вокруг кольца. Холодный и тяжелый перстень. Софи чувствовала, как в кожу вдавливается странный символический треугольник, выгравированный на его поверхности.
Софи ненавидела перстень. Его нашли в кулаке Амелии в ту злосчастную ночь, когда она выпила слишком большую дозу настойки опия. Позже Софи выяснила: черный перстень принадлежал человеку, который соблазнил ее белокурую красавицу сестру и наградил ее ребенком. Амелия наотрез отказалась назвать имя соблазнителя. Только одно удалось узнать Софи: мужчина был одним из любовников леди Рейвенвуд.
Софи была также почти уверена, что ее сестра тайно встречалась с ним в развалинах старого нормандского замка во владениях Рейвенвуда. Софи нередко бывала там, делая наброски древних камней, и однажды ей попался на глаза платочек Амелии — всего через несколько недель после смерти сестры. С того времени Софи даже близко не подходила к руинам замка.
Как же еще найти человека, виновного в смерти Амелии, если не стать новой леди Рейвенвуд? Софи на миг сжала кольцо в кулаке, а потом бросила в шкатулку. Только ради этого она выйдет замуж за графа, а что касается остальных доводов в пользу брака, они ей казались нелепыми.
Софи собиралась научить дьявола любить.
Джулиан, небрежно развалившись в карете с мягкими рессорами, критически разглядывал новую графиню Рейвенвуд. В последнее время он редко встречался с Софи, ибо не видел необходимости для постоянных поездок из Лондона в Хэмпшир. У него были дела в городе. Теперь же ему представилась возможность оценить женщину, выбранную им для рождения наследника.
Он изучал свою невесту, которая всего лишь несколько часов назад, к своему удивлению, стала графиней.
Как обычно, в ее одежде и прическе царил беспорядок. Несколько рыжеватых локонов выбились из-под новой соломенной шляпки, а перо торчало под странным углом. Джулиан присмотрелся — стебель пера надломлен. Скользнув взглядом чуть ниже, он обнаружил, что от ленточки, украшавшей сумочку, оторвался хвостик, а подол платья в пятнах
Он с удовольствием вспомнил, что не услышал от нее жалоб, когда сообщил о своем намерении сделать медовый месяц рабочим. Недавно он купил имение в Норфолке, и, по его мнению, свадебное путешествие — прекрасная возможность осмотреть новое приобретение.
Он не мог не признать, что леди Дорринг с блеском провела свадебный прием. Большинство гостей были местными жителями. Джулиан не пригласил своих многочисленных знакомых из Лондона: пройти еще раз через свадебную церемонию в присутствии тех же лиц оказалось ему не под силу.
Когда объявление о предстоящем браке появилось в «Морнинг пост», Рейвенвуда закидали вопросами, но он сумел отбиться от наиболее назойливых приятелей. Правда, не всегда его тактика имела успех, и теперь он сжал губы, вспомнив об этом. Некую леди с Тревор-сквер не обрадовало известие о женитьбе Джулиана. Но Марианна Харвуд была слишком хитра и прагматична, чтобы устроить кое-что посерьезнее, чем небольшая сцена. Он знал, как ее успокоить. Серьги, оставленные ей Джулианом в свой последний визит, помогли разгладить скорбные черты на лице красавицы Харвуд.
— Что-то не так, милорд? — осведомилась Софи, выводя Джулиана из задумчивости.
Он быстро вернулся к действительности:
— Все хорошо. Я просто вспомнил одно дело, которым пришлось заняться на прошлой неделе.
— Должно быть, очень неприятное дело. Вы казались весьма раздраженным. Я даже предположила, что вам достался плохой кусок мясного пирога.
Джулиан слабо улыбнулся:
— Да, именно мясной пирог довольно плохо переваривается мужским желудком. Но, уверяю вас, мое здоровье вне опасности.
Софи посмотрела на него спокойным открытым взглядом:
— Понятно. — Она отвернулась к окну. Джулиан нахмурился:
— А теперь моя очередь спросить: что-нибудь не так, Софи?
— Все хорошо.
Скрестив руки на груди, Джулиан принялся рассматривать кисточки на своих отполированных ботфортах, а потом его глаза насмешливо блеснули.
— Полагаю, нам лучше прийти к взаимопониманию по некоторым небольшим вопросам, мадам жена.
Она бросила на него быстрый взгляд.
— Да, милорд?
— Несколько недель назад вы предъявили мне список своих требований.
— Именно так, милорд.
— Какое-то время я был занят и пренебрег тем, что у меня тоже есть список требований к вам.
— Я знаю ваши требования, милорд. Во-первых, наследник, во-вторых, безмятежная жизнь.
— Я намерен воспользоваться представившейся возможностью, чтобы кое-что уточнить.
— Вы хотите что-то добавить к своим требованиям? Но вряд ли это честно.
— Но я не сказал, что хочу что-то добавить. Я просто хочу уточнить… — Джулиан прервался, заметив беспокойство в ее бирюзовых глазах, и, слегка улыбнувшись, продолжил: