Обольстительная леди
Шрифт:
— До встречи в школе, Билли, — робко сказал Редж. «Прошу вас, никому не говорите о том, что вы видели и слышали здесь», — хотел сказать Билли, но гордость не позволила ему сделать это. Он не хотел никого ни о чем просить.
Труро Приказал всем выйти из кабинета. Билли лежал на груде книг, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. У него кружилась голова. Редж и Джастин ушли, чтобы собрать вещи. Маркиз приказал слугам держаться подальше от кабинета и ни во что не вмешиваться. Он хотел сурово наказать младшего сына.
Окинув сердитым взглядом комнату, в которой он учинил разгром,
— Наведи порядок в кабинете!
И с этими словами вышел, хлопнув дверью. В комнате воцарилась тишина.
Лежа в прохладной полутьме, Билли не двигался. Он закрыл глаза. От побоев ломило тело. Мальчик не мог больше сдерживать слез, и они потекли по его щекам неудержимым потоком. Билли оплакивал свое недолгое счастье — учебу в школе. «Неужели на земле нет ни одного человека, который любил бы меня?» — в отчаянии спрашивал он себя. Но вскоре жалость к себе уступила место ярости. Гнев закипел в его душе. Билли больше не мог находиться в бездействии и осторожно встал на четвереньки. При тусклом свете луны, проникавшем в кабинет сквозь окно, он увидел, что валявшиеся на полу книги залиты его кровью. Подняв одну из них, он хотел начать уборку, но тут его ярость выплеснулась наружу. С громким неистовым воплем он начал вырывать страницы из тома.
Словно обезумев, он принялся расшвыривать книги в кожаных переплетах по всей комнате. Что бы с ним ни случилось, теперь это было ему безразлично. Билли чувствовал, что его бьет дрожь, но ушибы и ссадины больше не причиняли боли. В приступе безудержного гнева он забыл о них. Он испил до дна чашу унижения и теперь хотел только одного — выместить на чем-нибудь свою злобу.
Схватив подзорную трубу, он расколотил ею стеклянный ящик. Тяжело дыша, Билли осмотрелся вокруг, и его взгляд упал на письменный стол маркиза. Подбежав к нему, мальчик сбросил на пол бумаги, а затем стал вытряхивать из выдвижных ящиков их содержимое. Схватив бутылочку с чернилами, швырнул ее в висевший на противоположной стене портрет, на котором молодой маркиз был запечатлен в военно-морской форме. Внезапно гнев Билли утих.
Мальчик остановился посреди залитой лунным светом комнаты, глядя на испорченный портрет. Ненавистное лицо отца было измазано темными густыми чернилами. По мере того как Билли медленно приходил в себя, в его душе просыпался ужас. Он растерянно огляделся вокруг, не веря своим глазам.
Всюду были разбросаны мятые деловые бумаги, испачканные книги в кожаных переплетах, разорванные счета. «Что я наделал? — с ужасом думал Билли. — Теперь отец наверняка убьет меня. Я должен бежать из дома!»
…Картины прошлого вставали перед мысленным взором Блейда. Он вспоминал свое детство, устремив невидящий взор на бриллиантовое колье.
Он сжал драгоценное колье в руке и глубоко вздохнул. Ему снова хотелось увидеть златовласую красавицу, сделавшую ему неожиданный подарок. Может быть, она действительно разглядела в нем что-то хорошее? Блейду вдруг стало мучительно больно. Сильный мужчина, который никогда не искал участия и ласки, ощутил потребность в том, чтобы странная ночная гостья, с которой он был едва знаком, вновь приласкала и поцеловала его. Но скорее всего эта девушка испытывала к нему презрение. Попытки снова увидеться с ней ни к чему не приведут. Однако Блейд лихорадочно искал предлог, чтобы снова встретиться с прекрасной Джесиндой.
«Ах да, — подумал он вдруг и вздохнул с облегчением. — Я ведь должен вернуть ей колье!»
Билли не знал, что он скажет Джесинде при встрече. Пожалуй, просто отдаст бриллианты и удалится. Во всяком случае, он убедится, что с девушкой все в порядке. Судьба Джесинды волновала его.
Чуть дрожащей рукой он вынул изо рта окурок сигары и положил его в пепельницу. Встав, надел кобуру с пистолетом, застегнул ремень, на котором висел кинжал, и, накинув черную кожаную куртку, взглянул на висевшие на стене часы. Было ровно пять.
Даже такой обитатель лондонского дна, как он, знал, где в этот час можно встретить богатую столичную публику. Этим местом был Гайд-парк.
Выйдя из комнаты, Блейд направился по коридору к лестнице. Он был готов к встрече с любой опасностью, ожидавшей его за пределами логова разбойников. Наивная избалованная девушка отважилась явиться в темный мир беззакония. Теперь была его очередь переступить порог ее мира богатства и роскоши.
Наступил новый день. Сегодня Джесинда должна была предстать перед родственниками. Вчера ночью, когда Люсьен привез ее в дом Найтов, все уже спали, и встреча с родными была отложена на утро. Джесинда с ужасом ждала восхода солнца. Это было самое тяжелое испытание в ее жизни.
— О чем ты думала?..
— Как ты могла сделать такое, Джесинда?..
Встревоженные слуги подслушивали, стоя у дверей библиотеки, в которой собрались члены семейства Найт. Джесинда сидела на жестком деревянном стуле посреди комнаты. Сгорая от стыда, она мрачно молчала, не зная, что сказать. Ее рассерженные братья тем временем обвиняли друг друга, гувернантку, импульсивный характер женщин, дурную наследственность, но прежде всего саму Джесинду. Однако их жены, Бел и Элис, встали на ее защиту. Пререкания супругов грозили перейти в семейную ссору.
Джесинда радовалась тому, что Деймиен и Миранда находились сейчас в своем Беркширском поместье. Два месяца назад у них родились близнецы. Джесинда с ужасом думала о том, что мог бы сказать ей ее брат-полковник.
— Нельзя заставлять Джес выходить замуж за нелюбимого человека, Роберт, — мягко сказала Бел, стараясь вести себя как можно более дипломатично. — Она должна сама выбрать себе мужа, как сделали это мы.
Джесинда надеялась, что ее поддержит Алек, ее любимый брат, который был моложе остальных четырех. Характеры Джесинды и лорда Алека были очень схожи. Однако он почему-то не явился на эту встречу.
— Я хочу только одного — защитить сестру! — воскликнул Роберт. — Если она в ближайшее время не выйдет замуж, то обязательно попадет в какую-нибудь скандальную историю. Неужели вы этого хотите?
— Пожалуйста! Прошу вас… — начала было Лиззи, но ее никто не желал слушать.
Лиззи, лучшая подруга и компаньонка Джесинды, считала во всем виноватой себя и пыталась объяснить произошедшее тем, что не сумела убедить Джесинду воздержаться от опрометчивых поступков. Мисс Худ, гувернантка девушки, заявила о том, что увольняется.