Обольстительная леди

Фоули Гэлен

— Как это — кто? — переспросил Люсьен с непроницаемым выражением лица. — Главарь шайки «огненных ястребов», конечно. А теперь, дорогая, тебе надо умыться и привести себя в порядок.

Эдди Щипач, словно уличная кошка, брел по городу в тот предрассветный час, когда все нормальные дети лежат в своих уютных постелях и видят сны. Он направлялся к рынку Ковент-Гарден, чтобы чем-нибудь поживиться. Скоро туда должны были прийти торговцы. Им предстояло установить палатки и разложить товар, прежде чем на рынке появятся первые покупатели. По дороге внимание Эдди привлекали гуляки знатного происхождения, выходившие на рассвете из борделей.

У них болела голова от большого количества спиртного, выпитого за ночь, и поэтому они представляли собой легкую добычу. Эдди надеялся, что ему удастся стащить дорогой шелковый носовой платок или золотые часы.

Погруженный в свои мысли, Эдди вышел на перекресток, расположенный неподалеку от церкви Святого Джайлса. И тут кто-то схватил его сзади за плечо. Не успел мальчик повернуться или закричать, как чья-то огромная ладонь зажала ему рот. Сильные руки подхватили его и прижали спиной к кирпичной стене.

— Я поймал маленького сукина сына, О'Делл! — крикнул тот, кто зажимал рот Эдди.

Мальчик в ужасе поднял глаза и увидел, что находится в окружении бандитов из шайки «шакалов». Это были именно те парни, которые насиловали и зверски истязали тринадцатилетнюю Мэри Мерфи. Эдди заметил, что его держит Тайберп Тим, а рядом стоят недавно вышедший из лондонской лечебницы для душевнобольных Кровавый Фред, щегольски одетый Флэш и огромного роста Баумер, хохот которого мог сотрясти землю. Сердце Эдди бешено забилось в груди, когда бандиты расступились, пропуская своего вожака — худощавого темно-русого Каллена О'Делла.

Обычный ребенок закричал бы от ужаса, увидев лицо главаря. Но Эдди умел держать себя в руках и лишь тихо ахнул.

Главарь «шакалов» слыл настоящим чудовищем, теперь же он и внешне походил на монстра. Левая часть его лица не пострадала, а правая превратилась в бесформенное распухшее красное месиво. Его правое веко напоминало огромную нависшую каплю крови. Через щеку шли рубцы, похожие на цепь.

— Смотрите-ка, да ведь это паренек из окружения Блейда! — воскликнул О'Делл и медленно наклонился к Эдди. — Доброе утро, малыш. Надеюсь, ты не будешь плакать, как девчонка?

В здоровом глазу бандита горел злобный огонек. Эдди испуганно кивнул, и О'Делл жестом приказал Тайберну Тиму отпустить мальчика. Тим убрал руку, и Эдди стал ловить ртом воздух, стараясь восстановить дыхание.

— Ты ведь знаешь, Эдди, кто мы, не так ли? — вкрадчиво спросил О'Делл.

— Да, сэр. Вы — «шакалы».

— Правильно. И очень скоро вся эта территория будет под нашим контролем. Зачем же тебе связывать свою судьбу с бандой таких трусов, как «огненные ястребы», Эдди? Маленький отважный карманник заслуживает лучшей участи. Ты можешь добиться большого успеха. Мы думаем, что тебе нужно вступить в нашу банду.

Эдди оцепенел. О'Делл говорил вкрадчивым, елейным голосом, но его злобный буравящий взгляд пугал мальчика.

— Ты меня внимательно слушаешь? — спросил О'Делл и, достав шиллинг из кармана, показал его Эдди. — Я дам тебе эту монету, мой мальчик, я дам тебе много денег, если ты выполнишь мою просьбу.

И бандит положил шиллинг в карман куртки Эдди.

— А если я откажусь? — вызывающим тоном спросил мальчуган, стараясь быть дерзким и отважным, как Блейд.

О'Делл расхохотался и, повернувшись к своим приятелям, сказал:

— Я же говорил вам, что это храбрый парнишка.

Эдди

настороженно смотрел на него. На губах О'Делла играла холодная снисходительная улыбка.

— Если ты откажешься выполнить мою просьбу, я прикажу Кровавому Фреду содрать с тебя живьем кожу и сделать мне из нее новый бумажник.

Насмерть перепуганный, Эдди вжался в стену. Сумасшедший Фред демонстративно вынул нож, подышал на него и с улыбкой протер грязным рукавом. Тошнота подкатила к горлу Эдди, и он понял, что его сейчас вырвет. Он не сомневался, что Кровавый Фред с наслаждением сдерет с него кожу.

Ходили слухи, что Кровавый Фред когда-то убил и съел одного из владельцев имения, в котором жил.

— Что тебе от меня надо?! — воскликнул Эдди, поворачиваясь к О'Деллу.

Главарь улыбнулся и, придвинувшись к мальчику, сказал, понизив голос:

— Я хочу, чтобы ты стал моим шпионом, Эдди. Мне надо знать, когда и где Блейд планирует совершить очередное ограбление.

— Зачем это тебе? — тихо спросил Эдди, широко открыв глаза от ужаса.

— Не задавай глупых вопросов, парень. И не вздумай вести двойную игру. Запомни, меня не проведешь. Если я узнаю, что ты обманываешь меня, то прикажу Фреду заняться тобой. Ты будешь делать то, что я тебе скажу, или пеняй на себя.

И с этими словами О'Делл отпустил мальчика. Сорвавшись с места, Эдди что было духу бросился бежать.

Глава 5

Блейд сидел на кровати, откинувшись на спинку и сжимая в зубах сигару. Его взгляд упал на стену, на которой еще недавно висела картина Каналетто. Сегодня утром он заложил ее, чтобы купить оружие для войны с «шакалами». Такую уникальную вещь невозможно было бы продать на черном рынке, но Блейд мог положиться на скромность и осторожность знакомых антикваров, которым заложил полотно. Теперь его комната лишилась всякого очарования и превратилась в убогое серое помещение с голыми стенами, покрытыми трещинами. На потолке виднелись следы от потеков после дождя. Дырявая крыша логова «огненных ястребов» текла.

С наслаждением выдохнув дым сигары, Блейд взглянул на свою руку, на запястье которой было надето бриллиантовое колье. Зачем эта странная девица оставила его здесь?

Блейд глубоко задумался, размышляя над тем, что делать с этим подарком. И что он мог означать? Его мужское самолюбие было уязвлено. Его мучили подозрения. Опыт подсказывал, что такой подарок было опасно хранить в комнате. Он вовсе не был мальчиком-сиротой, которому требовалась помощь! Блейд был слишком горд и не желал, чтобы Джесинда Найт испытывала к нему жалость. Нет, она оставила колье не из милосердия. Это была западня. Блейда могли обвинить в том, что он украл драгоценности. Возможно, это была месть Джесинды за то, что он вернул ее домой, к семье.

И все же несмотря на горький житейский опыт, в душе Блейда теплилась надежда на то, что это был дар от чистого сердца. Может быть, Джесинда рассмотрела что-то хорошее в нем, что-то доброе, что необходимо было спасти? Разглядывая камни, сверкавшие в лучах солнечного света, струившегося в комнату сквозь окно, Блейд вспоминал тот день, который доказал ему, что он ничего не значит в этой жизни. Эти далекие события редко всплывали в его памяти. Но сейчас перед мысленным взором снова возникли пейзажи Корнуолла, безбрежные морские просторы…