Оборона дурацкого замка. Том 1. Том 2
Шрифт:
Зато на других новобранцев, как "криворукая" четверка, ругался будь здоров.
Остальные получали от него чуть меньше критики. Тот же Кань вполне справлялся со своим оружием, но все равно до посинения крутил запястьями и бегал по кругу, Вань, лихо размахивал дубинкой и хрипел с громкостью вертолетной лопасти, а также его сын Сянь, ничуть не уступающий отцу ни по части оружия, ни по части дыхания. Их троих, вместе со Стасом, Акургаль гонял как сидоровых коз, пытался вбить им в голову хоть что-то за короткий срок.
Бывший житель Земли мог бы возмутиться, что
Однако, кроме полных бездарей и знающих основы новичков, в их отряде имелся настоящий мастер. Чжан Юлвей махал своим ржавым ятаганом с такой непринужденностью, словно он являлся частью его тела, а взяв в руки обычную палку, он мог спокойно разогнать всех остальных членов отряда, включая даже опытного Акургаля.
— М-да, — Почесал затылок обескураженный десятник. К его чести, злобы он не затаил, а к нанесенным шестнадцатилетним юнцом тумакам отнесся философски, — Вряд ли я сумею тебя чему-нибудь научить, парень. Однако и прохлаждаться тебе нельзя.
— Я могу повторять уже пройденные мной практики, — Пожал плечами Чжан, — Мой учитель говорил, что повторение — мать учения.
— Нет у учения никакой матери, — Буркнул Акургаль, — Это бешеная сиротская сука, которая выжмет тебя досуха. Так что не пойдет, — Покачал головой десятник, — Для тебя простые упражнения это отдых. Нужно что-то потяжелее. Что-то, что поможет тебе выжить в схватке.
И убери это ненужное высокомерие из своего взгляда: я видел воинов гораздо лучше тебя, которых убили, застав врасплох или набросились на них сразу со всех сторон. Запомни, мальчик, — Десятник навис над вздрогнувшим Юлвеем.
— Твои противники — не люди, которых ты можешь испугать своей пляской или купить жизнь размером кошелька. Демонам плевать на твои умения, на твою родословную и на твою ценность. Некоторые из них не умеют думать, другие — не чувствуют боли, третьи — безоговорочно подчиняются своему хозяину. Видел я и тех, кого может не остановить даже разрубание пополам. Но никто из них не умеет восхищаться навыками других, брать взятки или почитать Небесную Канцелярию.
Чжан судорожно сглотнул, пытаясь вернуть себе самообладание. Странно, но оскорбительные намеки десятника на его семью совсем не задели юношу, обеспокоенного основным посылом речи командира. Парень в детстве наслушался страшилок о демонах, рассказанных его наставником, а теперь еще и отрядный лидер повторяет слова погибшего учителя практически точь-в-точь. И игнорировать такое совпадение Юлвей не мог.
"Может быть, это сам Митра говорил их устами", — Подумал юноша. Он пытался скорее убедить себя, чем всерьез в это поверил. Но для начала хватит и такой вот убежденности.
— Так вот, если ты меня понял, то отложи пока свой меч в сторону. Возьми, поработай
— Но зачем? — Удивился Чжан, — Я даже основ не знаю! Зато хорошо владею мечом и луком!
— Вот потому что не знаешь, — Непреклонно ответил Акургаль, — У многих демонов тоже есть оружие. И тебе гораздо проще будет с ними сражаться, если знать основы всех видов железа, которое они могут воткнуть тебе в брюхо. Да и товарищей своих начнешь понимать лучше, если знаешь, что они могут.
Его слова все равно не убедили Юлвея до конца. Он уже раскрыл рот, чтобы высказать свое несогласие, но вдруг передумал. Вспомнились слова отца, который говорил: "Познавая себя, ты познаешь и врага". А что если его мудрость шире, чем он думал? Узнавать ведь можно по-разному. Озадаченный Чжан машинально вернул меч в ножны, поклонился десятнику, неловко взял в руке гладкое копейное древко.
— Камей! Где твое оружие?! — Тем временем, раздав ценные указания подрастающему поколению, десятник повернулся к остальным своим подопечным:
— Ты этим копьем не кабану под хвост целиться должен, а туда, где у человека грудь! Выше — не надо. Ниже — тоже! Так, Кань и Саргон: можете отдохнуть! Я не про тебя говорил, Иккагецу! Будешь махать этой деревяшкой, пока мозоли не набьешь! И плевал я на твои нежные ручки. Кисточку в руках держал? Нет? А, кошельки чужие держал.
Невелика разница, ослиное ты вымя! Копье не хуже подержишь! А если не сдохнешь от тренировки пару раз здесь и сейчас, то каждый вонючий демон сможет отгрызть и твои корявки, и твою пустую голову!
— Гм, я слышал, что их больше интересует печень… — По своему обыкновению, вмешался в разговор Вань.
— А я слышал, что кто-то кряхтел, как загнанная лошадь, — Мгновенно повернулся к нему Акургаль, — Наверное, я ошибся, и ты совсем не устал, раз хватает времени почесать языком. Тогда делай теперь еще сто повторений "лавины, сокрушающей горного медведя у поляны цветущих на закате гортензий!"
Распекаемый десятником мужчина застонал, но послушно поднял дубинку, начал раскручивать ее в своих сильных, жилистых руках. Через несколько оборотов поднялся легкий ветерок, и, под удивленным взглядом Стаса, Вань с ревом обрушил дубинку на врытое в землю бревно.
Бревно треснуло и загудело, а сам воин едва сдержал стон: отдача в руки наверняка оказалась просто адской.
— Опять неправильно, — Проворчал Акургаль, — Третий оборот доводить не надо. Ты должен бить на пике, как бы продолжая движение. А у тебя половина скорости улетает в никуда! Да еще и трусишь перед ударом! Давай, соскреби свою храбрость, мудрость или что там еще со своей заячьей душонки, и сделай, наконец, этот прием!
— Я постараюсь, — Кивнул ему новобранец. Пожилой мужчина снова перехватил дубинку, медленно прошел на стартовую позицию. Однако в этот раз Стас почему-то уверился: сейчас у Ваня все получится. Слишком очевидным был тот стальной блеск, зажегшийся в глазах любителя фолиантов.