Оборона дурацкого замка. Том 5
Шрифт:
"Как только еще не додумался искать предателя путем тягания на допросы с применением тяжких телесных всех возможных людей? Или додумался?! Нет, вряд ли, слишком мало зацепок, а основные участники давно лежит болеют, костями белеют. Но все равно как-то мне тревожно".
— И что с вашими рожами? На них грязи даже больше, чем обычно! И одежда потрепанная. Вы так привыкли хрюкать и искать помои в земле, что продолжаете это делать, несмотря на довольствие? Или вы дрались за лишний кусок? Почему тогда вон тот мелкий выродок и старый дурак невредимы? Уж побить старика с ребенком сил должно было хватить, — С подозрением в голосе
— Тут такое дело, Чжэнь лао сянь-шен… — Осторожно начал он, однако его очень невовремя прервал Камей.
— Этот недостойный БЕРЕТ НА СЕБЯ ВИНУ, ГУНЦЗЫ!!! — Заорал он и бухнулся на колени перед напрягшимся Гвардейцем.
— Опять вы, бесполезные паразиты, наворотили дел? Что опять? Раба убили? Напились? Дезертировали? Сломали казарму? Ты, — Указательный палец остановился на вздрогнувшем Уру, — Рассказывай, смерд.
Бывший чиновник дернулся, нервно сглотнул, однако спорить не решился. Как-то привирать или недоговаривать — тоже. Весьма дальновидно, если учесть способность Гвардейца чувствовать ложь.
— То есть вы побили толпу втрое выше по численности? — Со странным выражением лица переспросил Ксин, — С каким же мусором приходится иногда работать… Не важно. Помоям место в выгребной яме. Никто не погиб? Тогда плевать.
Саргон чуть глаза не выпучил, когда услышал равнодушие и снисходительность во фразе куратора. Он-то уже успел представить сотни, тысячи штрафов каждому за драку. Это как минимум, а как максимум — карцер, битье палками, утопление в выгребной яме, а то и вовсе — сажание на кол.
— Но почему, гунцзы? — Вдруг вырвалось из его рта. Теперь глаза на лоб полезли уже у его товарищей. Огромное облегчение покинуло их лица настолько же быстро и естественно, насколько там появилось. Осталось лишь трудночитаемое выражение, что-то между: "О, Гуань Инь, хоть бы пронесло" и "Почему этому отморозку опять больше всех надо?!".
— Хо-о, а не много ли ты на себя берешь, смерд? Ты решил, что можешь призвать меня к ответу?
— Этот глупый новобранец лишь хочет лучше понять желания Чжэня лао сянь-шена, чтобы лучше им следовать и не нарушить вдруг по незнанию, — Быстро оттарабанил оправдание вспотевший Саргон.
— Ладно. Меня не волнует возня насекомых. Пока никто из других новобранцев не погиб, не произошло массовых беспорядков и не случилось ничего другого столь же важного, я не буду разбираться в вашей грязи.
Впрочем, разбираться и карать станут другие. Например, распитие всякой горячительной дряни, воровство или вымогательства будут рассмотрены на собраниях десятников. Обычно черноногие из других отрядов радостно жалуются друг на друга. За долю от штрафа. Потом заучивается список и подается наверх. Итоги услышит господин распорядитель. Он же может их отменить или оспорить.
— Но меня наказали за драку… — Едва слышно пробормотал Саргон, после чего прилег отдыхать на дорожку рядом с кашляющим Акургалем. Только вместо живота получил сразу в солнышко.
— Сам признался, сам получил. Мяо-мей долго смеялась, когда рассказывала о твоем идиотизме. Даже дикие звери в лесу воспитают человека лучше, чем твои родители, тупица.
"Э-э-э? В смысле?! Что он вообще имеет в виду? То есть я мог и не признаваться? И тогда что? Она прошла бы мимо? Да ну нахрен! Ну не, не может же быть все настолько просто? Хотя-а-а, она же думала, что все куда серьезнее. Не сказал бы про драку,
Впрочем, додумать свою мысль ему не дали. Гвардеец Императора не стал ждать, пока все участники группы придут в себя. Повернулся к воротам, показал короткий жест стражам, которые моментально побежали открывать проход. Причем с таким энтузиазмом, что каждый из них пытался обогнать другого. В итоге, самый медлительный все равно получил мотивирующий удар по копчику, после чего жизнеутверждающе замычал и почтительно согнулся.
Стоило воротам раскрыться, как Ксин резкой, порывистой, совершенно не похожей на обычную хищную поступь походкой зашел внутрь и зачем-то свернул влево. После пары минут ходьбы все встало на свои места. Во-первых, там стена делала поворот и Насыпь заканчивалась естественным образом, перетекала в широкую башню Старого города. А во-вторых, на пятачке, не занятом никакими зданиями ни до, ни после падения этого участка обороны, оказался небольшой курган с каменной статуэткой, похожей на Ланя.
— Если тело практика выше определенного ранга сжечь, то его пепел будет защищать территорию того места, на котором тот похоронен. Но только в том случае, если место смерти было неподалеку…
Куратор говорил холодным, невыразительным тоном. Сухим, как шелест бумаги. Равнодушным, как чернила на приговоре. С самого утра у него постоянно менялось настроение, и эти скачки становилось предугадывать все утомительнее, а переживать — все опаснее для организма. Однако сейчас, при виде могилы, он, наконец, унялся. Вернее, вернулся к своему выжженному равнодушию.
Как писал Геродот, истинно великая скорбь — не выразима. От нее не текут слезы и не кривится в крике рот. Все чувства заперты подобно преступникам в клетке. Только и ждут повода, чтобы вырваться наружу. И тлеть они могут годами, как торф на болотах. Вот и на дне души куратора тлела бессильная ярость на убийц, надежно скованная узами долга и самоконтроля.
"Но надежно ли? Ох, не думаю. Тут любой триггер может так двинуть ему кукуху, что мама не горюй".
— С этого дня вы будете проводить в медитации на этом месте не меньше сяоши (час) и не больше шиченя (два часа). Накопленная в его теле духовная энергия никуда не делась: мятежники либо изначально неправильно провели ритуал, либо он оказался прерван, либо сам Лань нашел способ полностью перекрыть внешний ток своей Ци. В любом случае, медитации рядом помогут вам усвоить часть его энергии, а вместе с ней — и некую толику знаний.
— Этот непонятливый новобранец осмеливается задать вопрос, господин… — Неуверенно начал Уру, однако, после кивка, продолжил уже смелее, — Значат ли ваши слова, что мы будем… некоторым образом… поглощать энергию Гунцзы?
— Да, именно так. Его душа Хунь ушла на небеса, а душа По так и не появилась. Возможно, проводящие ритуал отродья разрушили ее или произошло что-то еще. Нельзя сказать точно. В результате создалась достаточно редкая ситуация: его прах полон духовной энергии.
Если ее не усвоить, то мы можем получить рядом нежить или духовного зверя. Мне ее вливать в себя бессмысленно, однако вам, никчемным слабакам, даже эти крохи могут дать очень много. Главное проявить больше таланта, чем у тех халатов, которые вы содрали с трупов ваших менее удачливых сотоварищей.