Оборот первый
Шрифт:
В общем, пострадавшей стороной в сложившейся ситуации я считал прежде всего себя. И на Шарля окрысился:
— А Анри-то почему бедный?
— Потому что он тоже не вернулся, — грустно сказал Шарль.
— Вы хотите сказать… — ахнула тян.
— Да. Тёплого переселения бедному мальчику, и светлого сознания. Подумать только, всего лишь третья жизнь — и такая короткая. Хотя Анри и в предыдущих не сильно везло.
— Светлого сознания, — откликнулась тян. И скорбно опустила голову.
Я выждал время, которое показалось приличным для того, чтобы почтить память усопшего. Или переселившегося, или как уж это называется. И сказал:
—
— Если ты имеешь в виду планету, на орбите которой мы болтаемся, то спешу расстроить, — проворчал Шарль. — Земли, в твоём понимании, там нет. Безатмосферный каменистый кусок дерьма, всё достояние которого — пояс астероидов, ухитрившихся вобрать в себя килотонны руд и минералов. Освоить земледелие на этой планете при всём желании не получится, приобретать акции шахт на астероидах тоже не советую. Их издырявили так, что того гляди с орбиты слетят.
— Я что, на тракториста похож? — обиделся я. — При чём тут земледелие? И на фиг мне твои астероиды? Мне домой надо!
— Тогда тем более не понимаю, для чего тебе земля.
— Бли-ин, — дошло до меня, — надо же, в первый раз засбоило!
— Что именно?
— Ну, моя планета называется «Земля». А на ваш язык, получается, дословно перевелось. Вот и говорю, до сих пор не сбоил переводчик, первый раз такое.
— Странное название, — влезла тян.
— Сама ты странная! Название как название, ты ещё не слышала, как у нас улицы называют. Я вот в четвёртом Магистральном проезде живу. Первый Магистральный — через два квартала, а второго и третьего нет. И ничего, никто не нервничает… Это. Так что там насчёт домой?
— Ты серьезно думаешь, что я могу определить твой мир по названию планеты? — возмутился Шарль. — Назови номер, хотя бы реестровый! Желательно в кодировке Высших миров, а там посмотрим.
— Он не знает номера, — мстительно наябедничала тян, — ни в какой кодировке.
— То есть? — обалдел Шарль.
Я развел руками.
— Это побочный эффект портального перехода? Слышал о таком, но…
— Да блин! — взвыл я. — Нет! Не эффект.
— Диана что-то сделала с твоей памятью? — ужаснулся Шарль. — Неужели слухи о разработках Альянса — правда?
Я взвыл уже в полный голос.
— Бедный мальчик, — вздохнул Шарль, — не расстраивайся! Я знаю альянсовцев, им не свойственно совершать необратимые поступки. Наверняка Диана где-то сохранила копию твоей памяти…
— Объясни ему, — взмолился я, обращаясь к тян, — пока я его не прибил! — Задолбали уже с этим номером, ей-богу.
— Костя не знает номера своего мира, — торопливо заговорила тян, — и это не результат вмешательства в память. Он помнит о своем мире всё, кроме номера. Более того, никому в его мире не известно, что существуют другие миры! Они считают себя единственными.
Тут случилось небывалое: Шарль заткнулся. Переваривал сногсшибательную информацию, наверное.
Помолчав, выдал:
— Закрытый мир? Безусловно изолированный?
Тян развела руками:
— Я не настолько хорошо разбираюсь в градации. Честно говоря, даже не помню, чем условно закрытые миры отличаются от безусловно закрытых.
— Вот они, плоды повсеместно внедряемого бесплатного образования, — проворчал Шарль. — Попомните мои слова:
— Но как-то ведь Диана к нам попала! — взвился я.
Сейчас, после исчезновения Дианы, осознал вдруг, что теперь просто обязан вернуться домой. Дело чести, можно сказать, и пофиг уже, сколько лет прошло на Земле… Кстати. А может, на самом деле с течением времени не всё так страшно, как рассказывала Дина? Может, она про время вообще наврала, чтобы я отстал?
— Слушай, Шарль. А время в разных мирах правда течет по-разному? Ну вот, например, здесь, после того, как я сюда попал, прошли сутки с небольшим. В моем мире тоже прошли сутки, или там сто лет могло пройти?
— Откуда же я знаю? — удивился Шарль. — Если бы ты назвал номер мира, то можно было бы проверить. Существует специальная программа, которая сопоставляет течение времени в разных мирах, очень удобная штука. Но, поскольку номера мира ты не знаешь, ничем не могу помочь.
Опять этот долбаный номер, чтоб он провалился.
— Но Диана же к нам попала, — повторил я. — Значит, она знала номер моего мира?
— В начале карьеры Диана работала в полиции Альянса, — сказал Шарль.
Охренеть объяснил.
— И что?
— То, что имела доступ к закрытой информации. Я понятия не имею, что делала Диана в твоём мире! — рявкнул вдруг Шарль. Так яростно, что я на всякий случай от монитора отодвинулся. — Но я знаю Альянс и тех, кто на него работает! Им чуждо стремление к открытиям. Мир тех, кто занимается истинной наукой, бесконечно далёк от этих узколобых прагматиков! Им никогда не понять, к чему стремятся настоящие учёные. Они знают лишь то, что им внушили. И не ведают, что творят. Охотятся за нами, уверенные, что в мире нет ничего дороже презренного металла…
— Вы налоги не платили, да? — Тян так мило и наивно прервала поток Шарлевых излияний, что я едва не заржал.
— Боже мой, при чём тут это, — простонал Шарль. — Если хочешь знать — да, не платил! Мое открытие принесло бы миру много больше, чем все налоги, вместе взятые. Но Альянс не захотел меня услышать.
— Ясно, — сказал я. Почему-то именно сейчас окончательно поверил: Шарль, какой бы умный ни был, понятия не имеет, где находится мой мир. Да и вопрос об умности в воздухе повис — был бы не дурак, сообразил, небось, как от налоговиков открутиться. — Ну, ладно тогда.