Оборотень
Шрифт:
– Это очень приятно - раздавить слабого, - сказал Кардей, вжимая клавишу на пульте, - наслаждаться его страхом, видеть, как он тычется в твои ботинки...
– Гигант вытащил пилюлю и положил ее под язык.
– А как можно любить сильного!..
По залу рекой шли лори-люди. В центре, в окружении толсторожей охраны, стоял лидер в золотом смокинге и розовых, под цвет хвоста, коротких штанишках. Охрана по очереди пропускала желающих потереться носом о лакированные сандалии лидера. Затем счастливец получал августейший пинок под хвост и с радостным визгом присоединялся к довольно топчущейся толпе одаренных.
– Какой народ был!
– с болью сказал Кардей.
– Они владели законами Вселенной, строили звездолеты...
– Звездолеты? Что это?
– спросил Тессей.
– Ты не знаешь, медвежонок?
– Корабли для полета к звездам, - сказала Лена.
– Понятно, - принц кивнул.
Кардей улыбнулся ему и снова прошелся пальцами по клавишам.
– Территория жартыков-половинок...
В светлой комнате миловидные карлицы ткали ковер. Они улыбались, упираясь в станок пухлыми короткими ручками. Одна из них повернулась навстречу робкому карлику, волокущему челноки с нитью. Тессей и Лена вскрикнули в один голос: половина тела каждого человечка была размытой, туманной, почти прозрачной. Карлица что-то сказала, жартык робко возразил. Его подруга сразу увяла. Они посидели, с тоской глядя на жесткий горячий рисунок ковра. Жартык горестно покачал головой, показал прозрачным пальцем вверх, затем вбок, в землю. Карлицы закивали полуголовами, застучал станок, и вместо гордого узора на ковер потекла серо-желтая тупая каша.
– Так всегда, - сказал Кардей с досадой, - боятся говорить, о чем хотят, боятся любить, кого хотят, опасаются творить, как хотят.
Городок жартыков выглядел загадочно: достроенные до половины небоскребы, крытые соломой, белопанельные коттеджи с зеркальными окнами, доделанные в деревянные мазанки... Все венчал архитектурный восторг в виде восьмиэтажного дворца с коринфскими колоннами и мусульманскими куполами, незатейливо переходящими в дачный сортир.
– Добрые дела, закономерно отдающие подлостью, бескорыстная помощь, венчающаяся грабежом... Все всегда так, наполовину...
– Кардей устало перекинул картину.
– Или вот - Полигон Оловянных Соратников...
– Так это рядом с нашим Болотом!
– сказал Тессей.
– Лена, помнишь дорогу?
Пустынная равнина в предгорье, затканная сеткой разросшейся красной колючки. Из норы в земле прямо на зрителей вылезла блестящая двухвостка ростом с вертолет Кардея.
– Волчонок, это сюда вас не пускал Тессей, - сказал гигант, - а потом вы так рванули, что разбили мою камеру...
Маленькая фехтовальщица почувствовала, что у нее вспыхнули уши.
– А где же Оловянные Соратники?
– пришел на выручку Тессей.
– А вот - прямо по курсу, - Кардей поднял бровь, - видите серое пятно посередине долины? Это они. Вооружались солдатики, вооружались... естественно, только для укрепления дружбы с соседями... А потом как рванула их новая станум-бомба, соратники и расплавились. Хорошо?
– Хорошо, - тихо сказала маленькая фехтовальщица.
– И так везде?
– Везде, - сказал Кардей, - вот ваши Болота.
Ребята увидели Млечную Дорогу, сломанную танцующим растяпой. Сам ломастер мирно спал в трясине под разломом, весело желтея на фоне ряски. Рядом на краю Пути сидел карамельный дракон, глупо лупая глазищами. А возле Ущелья Красных Эдельвейсов прямо на Млечной Дороге разлегся длинный плоский змей, расписанный малиновыми иероглифами по лимонной чешуе.
– Веселые добродушные талантливые тупицы. Народ, знавший цену краскам, движению и слову. Бывшие мастера сказок и легенд... А вот и хозяева...
С филейных частей растяпы свисало около сотни фиолетовых пиявок с жадными глазками.
– Пигмеи!
– прогремел гигант.
– Отравившие Океан Фантазии, превратившие его в Затхлые Болота! Сами неспособные создать ничего большего, чем глупое хихиканье!..
– А повеселее у вас ничего нет?
– раздался дружелюбный голос Арианты.
Кардей замолчал, через силу улыбнулся.
– Неужели все это будет продолжаться? Шестой век раз за разом Граничный Хребет будет падать в себя, крошиться и вырастать вновь все дальше и дальше от логова Стерегущего Надежду, присоединяя новые миры к Землям Несбывшихся Надежд... И все безнадежно...
– Да что вы все заладили: безнадежно, безнадежно...
– сказала маленькая фехтовальщица, вставая.
– Лена, - сказал Тессей, - где-то здесь я чувствую путь. Слышишь?
– Интересно, куда?
– улыбнулась маленькая фехтовальщица.
Кардей с ужасом смотрел на голубую звезду, разгорающуюся на руке Тессея.
– Вы - союзники свободных тактов!
– воскликнул он.
Маленькая фехтовальщица вздрогнула.
– Раггемон...
– сказала она.
– Ускоряющий...
– произнес Тессей.
Принцесса беспокойно потерла ладошкой лоб. Троки залаяла и снова принялась лизать раненую ногу Арианты.
Кардей протянул дрожащую руку. Стальной браслет. Потухшая звезда.
– Ты что-то задумал, Дей!
– раздался негромкий голос.
– Я чувствую замысел!
– Давно я тебя не видел, Замедляющий...
– натужно сказал гигант, сглатывая накопившуюся слюну.
Человек в тени дверного проема шагнул на свет. Он был невысок, немолод и закутан в синий плащ. Темные с проседью волосы схвачены обручем с белой звездой. Зрачки под низким мазком волос горели белым огнем.
– Кардей, не суетись, - сказал Замедляющий, - маятник времени Земли Несбывшихся Надежд стоит более двух веков, и не тебе сдвинуть его с места. Ты, надеюсь, помнишь, что его держит?.. И я еще надеюсь, что ты помнишь, как сам согласился остановить маятник... После взрыва Полигона. Не твои ли слова: "Любое движение маятника только погубит Неудачные Миры"?.. Я чувствую недобрый замысел, Дей!
– Но я стерегу надежду...
– начал гигант.
– Это уже формальность. Ты знаешь.
– Нет!
– Гигант встал, скрипнул его костыль.
– Надежда есть...
Тессей поднял руку с голубой искрой.
– Лена, я, кажется, научился видеть любой путь. Они, - принц показал на Кардея и Замедляющего, - остановили время Миров... Быть беде... Но путь есть, ведь маятник времени держит...
– Оружие...
– выдохнул Кардей.
– Знайте, ребята, маятник времени остановлен ничем не удержимым оружием, способным сокрушить что и кого угодно...