Обороти меня. Часть 1
Шрифт:
Он оглянулся вокруг. Сумерки стремительно сгущались.
– Мы вовремя. Как раз успели до того, как стемнело.
– Да, уж, – поежилась она.
В это время огромная тень промелькнула за деревьями в метрах пятидесяти от них. Если бы не вечерняя мгла и изменчивые формы кустарников и деревьев, ребята, пожалуй, заметили бы её, а так Лера лишь уловила некий странный шорох и повернулась в ту сторону.
– Ты слышал?
– Что?
– Какой-то звук. Как бы шаги. И глухое ворчание, как злой собаки.
– Хм…, нет. Не слышал ничего.
– Я все равно боюсь. Там кто-то есть.
– Вот, дуреха. Ну, есть, и что? Не бойся. Максимум, что он сможет, это подойти к подножию дерева и понюхать его.
– А вдруг?!
– Что вдруг. Ну, съедят нас, какие проблемы?
– Ты что такое говоришь-то? – она возмущённо ткнула его маленьким кулачком.
– Да-то. Нечего страху нагонять.
– Так, поговорить-то хочется. Целая ночь впереди.
– А, ну, ладно, говори. Можешь начать с какой-нибудь страшилки.
– Дурак! И так страшно, а он… страшилки.
– А что тогда?
– Что-нибудь отвлекающее. Рассказ какой-нибудь интересный.
– Я таких не знаю.
– Ну, например, кто из девчонок тебе нравился в классе.
Он прыснул:
– Ты, что? Чтоб я такое стал рассказывать?!
– А почему нет? Тебе что, никто не нравился?
– Ну, нет, нравились, конечно.
– Вот и расскажи.
– Да, зачем тебе? Ты все равно мой класс не знаешь?
– Почему же? Знаю. Почти всех.
– Да, ну?! Правда, что ли?
– Да. Вот послушай. Из парней, Юрик Ганэшев, Пашка Смирнов, Васька Глинков, Тарас Громычко…
Канни остановился под деревом и, поднявшись на задние лапы, вытянулся вверх вдоль ствола, подавляя в себе звериный рык, который так и просился наружу. Когда он вставал на задние лапы, его рост был бы больше двух с половиной метров. Если бы он прыгнул, он легко мог бы достичь этих двух и сорвать их вниз. Но почему-то он медлил и не мог это сделать. Что-то останавливало его, как будто какая-то неведомая ему сила, совершенно другая по своей природе, никак непохожая на силу Заклятия, стояла между ним и этими двумя, не позволяя ему приблизиться к людям и удерживая его звериную суть.
Отсюда, с расстояния пятидесяти метров он нюхом сканировал каждый сантиметр их кожи, каждый элемент их одежды, стертую кору дерева в том месте, где они пристегнулись ремнями, его и её металлические пряжки, запах пота, смешанный с запахом её не очень дорогих духов, грибы в их пластиковых коробках, запах её и его эмоций, меняющийся каждые несколько секунд…
Он нюхал и думал, что было несколько странно, так как обычно в этом состоянии им руководили в большей степени рефлексы и звериные инстинкты, а не человеческая мысль.
«Сейчас они расположились на ночлег. До места им 756 метров. Сегодня они туда уже точно не пойдут. До утра времени ещё много. Я спокойно добегу до места, и перевоплощусь. Зачем мне их трогать? Если я их загрызу,
Никогда с ним не было ничего подобного раньше. Никогда ещё звериная природа в нем не боролась до такой степени с человеческим рассудком. От усиливающегося напряжения ему захотелось сжаться и спрятаться куда-нибудь, где бы его никто не видел, отгородившись от всего мира, что он и сделал, сгруппировавшись, сидя на задних лапах и опустив голову низко к земле, хотя его итак никто не видел. Так он стоял довольно долго, мучаясь перед поставленным выбором и ощущая на себе внимательный взгляд кого-то неведомого и большого. Это было очень странное чувство.
В конце концов Канни издал что-то среднее между рыком и человеческим вздохом, резко вскочил на четыре лапы и бросился прочь, передвигаясь тяжелыми скачками по охлаждённой от опустившейся на нее ночной прохлады земле.
Глава 2
– Ты слышал?! – испуганно спросила девушка.
– Да, – ответил он, вглядываясь в ночную тьму.
– Что это было?
– Трудно сказать. Думаю, что, скорее всего, судя по размерам и тяжёлым шагам, медведь.
– Медведь?!
– Мм…, н-да, скорее всего.
– И что теперь?
– Да, успокойся ты. Сама видишь, что он даже не приблизился к нам.
– А может, он нас не заметил?
– Ты шутишь? Это же зверь. Он, во-первых, услышал нас гораздо раньше, чем мы его. А во-вторых, почуял нас задолго до того, как услышал.
– А почему ушёл?
– Этому, как раз, радоваться и надо. Раз ушёл, значит, понял, что до нас не добраться. И теперь тем более не представляет опасности.
– Почему ты такой уверенный? Откуда ты все знаешь?
– Так ведь, хм… Я же сюда каждый год приезжаю вот уже десять лет подряд. А ты всего пару раз была, да и то, больше дома сидела, вместо того, чтобы гулять в лесу и общаться с деревенскими.
– Они грубые, потому и не общалась.
– Эко, какая ты городская стала! То же мне, недотрога! Уже забыла, что все детство здесь провела? Грубые, не грубые, как разница? Главное, что они все приметы знают, и опытом делятся, если ты с ними дружишь…
Канни добежал до большого дома на поляне, со всех сторон окружённого сплошной стеной леса.
Он поднялся на крыльцо и, дотянувшись лапой до звонка, нажал на него.
Внутри дома зазвучал очень тихий, совсем немелодичный звонок, и послышались шаги. Человек бы на его месте не услышал ничего, но не Канни. Он не только услышал, но и почувствовал вибрацию, и уловил запах.
«Мастер!» – подумал оборотень, и жалобно заскулил, не отдавая себе отчета в своих действиях.
– Канни? – прозвучало за дверью.
«Зачем спрашивать? Ведь он видит меня через камеру?» – мелькнула мысль в глубине сознания, но он только ещё больше заскулил и заскрёб когтями о дверь.