Обороти меня. Часть 2. Сюзи
Шрифт:
В течение всей второй половины дня улыбка не сходила с его губ, и работалось ему легко как никогда.
Джонни время от времени поглядывал на него и понимающе улыбался.
Вечером, сразу после ужина Андрей вооружился ручкой и сел на кровать, чтобы написать сестре ответ. Он знал, что камера наблюдения видит его, но он писал в своей тетради, в которой учил язык, а это им не запрещалось.
Глава 2
Утро было прекрасным. На дворе стояла ранняя осень, которая только начала перекрашивать зеленые деревья в красно-оранжево-желтые тона. Вместо весеннего пения
Валерий бесшумно выскользнул из-под одеяла, поднялся с постели и, захватив спортивные штаны и футболку, на цыпочках вышел из спальни, чтобы не разбудить жену, которая после вчерашней ночной смены хотела поспать подольше.
Он оделся, вышел на балкон и зажег сигарету. Выкурив ее до половины, он крякнул с досады и, пробормотав что-то типа: «надо бросать курить, Валера», затушил бычок и вернулся в комнату.
Однако, настроение у него немного поднялось, как обычно бывало после утренней дозы никотина. Он хорошенько потянулся во все стороны, заставил себя сделать короткую, но энергичную зарядку, умылся и, прежде чем пойти позавтракать, подошёл к компьютеру, чтобы проверить, как идут дела по программе «БИКЛЗ», так они называли между собой всю операцию с жуками и голубями.
На экране появилась таблица, где напротив каждой птицы должен был показываться уровень поступающего от неё сигнала.
Увидев таблицу, Валерий застыл, открыв рот, а по спине у него побежали мурашки. Всего от восьми птиц из пятидесяти поступал сигнал, о чем говорил зелёный цвет у трёх и жёлтый у пяти. У сорока двух птиц был сигнал красного цвета. Это могло означать только одно – с голубями что-то случилось. Пока Валерий смотрел, у ещё одной птицы сигнал выкрасился из желтого в красный цвет.
Особист включил опцию статистики, чтобы посмотреть, в какое время сигналы перестали поступать, и обнаружил, что это произошло буквально в течение последнего часа.
Лихорадочно соображая, что делать, Валерий задал на мониторе несколько команд и направил их на передатчик, надеясь, что это может помочь. Он «приказал» всем голубям подняться максимально высоко в небо и уже оттуда, не меняя высоты полёта, отправиться в голубятню к Вениамину, специально построенную для этой цели.
Сигнал поступающий от каждой птицы тут же выкрасился в оранжевый цвет, что говорило о большой удаленности от приемника, но это было все ещё в пределах нормы. Надеясь, что он все же успел сохранить оставшихся птиц, Валерий стал просматривать траектории полёта тех из них, которые были выведены из строя, чтобы вычислить, какие из них находились вблизи камер наблюдения в момент, когда сигнал перестал поступать. Спустя мгновение система поиска выдала результат – семь голубей.
Взволнованный Валерий совершенно забыл про завтрак.
«Хотя бы семь!» – подумал он.
Потребовалось не очень много времени, чтобы сопоставить время остановки сигналов с работой камер наблюдения и извлечь из архивных видеозаписей нужные ролики.
Как только был скачан первый ролик, ФСБшник открыл его, чувствуя, как колотится его сердце и пульсирует пульс на кончиках его пальцев.
То, что он увидел, заставило его сердце биться ещё больше, а волосы на голове зашевелиться. Ничего не подозревавшую птицу в момент, когда она
Валерий открыл другой ролик. Почти такая же картина, но только в этот раз на птицу напала огромная сова. Поведение было идентичным, так же оторвав голову голубя, хищница унесла ее с собой, бросив обезглавленную птицу на землю.
Третий ролик. В этот раз голубя атаковал здоровенный орёл, Валерий даже не знал, что такие водятся в здешних лесах.
Четвёртый ролик. Непонятная тварь, которую Брумель ни с кем не сумел идентифицировать.
Пятый ролик…, – ничего не видно.
Шестой ролик. Невероятно! На этого голубя набросилась непонятно откуда взявшаяся летучая мышь. Валерий никогда не видел таких страшных и больших летучих мышей.
Седьмой…, – тоже ничего.
Только в двух случаях из семи камера не зафиксировала на видео момента прекращения сигнала. В остальных же пяти была почти одинаковая ситуация: один ворон, одна сова, один орёл, одна летучая мышь и ещё какая-то огромная крылатая тварь, которую Валерий не сумел идентифицировать из-за неясности видеосъемки. Она была похожа скорее не на птицу, а на летающую рептилию, но может быть это был какой-нибудь пеликан, или цапля.
«Археоптерикс какой-то! Если бы я не видел все это своими глазами, я бы, наверное, просто не поверил. Что-же это за люди такие, с которыми ты связался, дружище?» – подумал Валерий, мысленно обращаясь к Петру.
Он попробовал вызвать друга по телефону, но сеть была недоступна.
Подумав, Брумель набрал Климова.
– Да, Валера, – ответил его друг. – С добрым ранним утром.
– Надеюсь, я тебя не разбудил?
– Нет. Но ещё бы минут пять пораньше, и разбудил бы, – ответил тот сонным голосом.
– У меня срочное дело, друг.
– Понятно, раз ты в такую рань, и даже не здороваешься.
– Извини. …Э-э, здравствуй. У нас сорок три птицы вышли из строя. Я тебе сейчас пришлю, что с ними произошло. Нужно твоё мнение.
Людмила Строгина проснулась, открыла глаза, увидела журнальный столик и графин с водой на нем, и тут же резко села на постели, поскольку поняла, что находится не у себя дома.
– Ведите себя спокойно, Людмила. Мы не причиним вам зла, – услышала она вкрадчивый мужской голос, и с испугом повернулась в его сторону.
На кожаном кресле у стены, сложив руки у себя на груди, сидел мужчина интеллигентного вида лет сорока, одетый в темно-синюю с отливом рубашку и черные тоже с отливом джинсы. Он был в очках с золотой приправой, волосы чуть поддетые сединой, глаза умные, серые, пронзительные, плечи широкие, руки сильные, что было видно даже сквозь рубашку.
– Кто вы такой? Где я нахожусь? – спросила Людмила со страхом и возмущением.
Мужчина улыбнулся и снисходительно покачал головой.
– Разве это имеет значение сейчас, когда вы находитесь здесь и даже не помните, как вы сюда попали? Вам лучше попридержать ваши женские эмоции и спокойно меня выслушать, если вы не хотите лишних неприятностей. Я достаточно ясно выражаюсь?
В его голосе была власть, с которой было трудно спорить, его глаза пронизывали насквозь и внушали страх.