Оборотная сторона героя

Ночь пропиталась запахом бойни и страха. Демоны с каменными глазами, застывшие на карнизах парных башен, равнодушно следили за утонувшим в безумии городом. Не найти стражников более внимательных и более бесполезных — причудливые скульптуры с однорогими лбами, львиными пастями, обезьяньими телами и драконьими крыльями видели абсолютно всё. И никогда ни во что не вмешивались. Они не обращали внимания на девушку, стоявшую прямо под ними. Невидимая в тени высоких башен собора, та крепко прижимала ладони ко рту и испуганно всматривалась

— Не может быть… не может быть, — шептала она.

Неловкое заклинание не помогало: страшная ночь не пропадала, отказывалась уступать место знакомой Алексеевской роще с её высокими, упирающимися в пасмурное вечернее небо корабельными соснами, видевшими, наверное, ещё начало династии Романовых. А ведь совсем недавно девушка гуляла там, неподалеку от деревянного домика под конической крышей — музея старинной русской охоты. С наслаждением вдыхая сладковатый запах тронутого теплой осенью леса, она осторожно ступала по мягкой земле, проводила рукой по шершавым стволам и мечтала. Представляла, будто стоит только шагнуть в сторону, в море жёлтой листвы — и она увидит охотничий дворец русских царей, нетерпеливо бьющих копытами лошадей и свору рвущих привязь гончих… Девушка закрыла глаза и, медленно шагая сквозь заросли, прислушалась — не прозвучит ли неподалеку охотничий рожок?

— Лиль, далеко не уходи, — донёсся до неё весёлый голос подружки, а потом её внезапно захлестнул запах гари и сточной канавы.

Резко открыв глаза, девушка ахнула — она ничего не видела, её внезапно окружила ночь.

Когда глаза чуть привыкли к темноте, она разглядела впереди громаду высокого здания и отходящие от него узкие улочки; в глубине некоторых пылали пожары. Выглянувшая на миг из-за облаков луна выхватила из тёмного силуэта бесшпилевые башни, узорчатый круглый витраж-розетку на фронтоне, скульптуры иудейских царей и химер и барельефы из зодиакальных знаков. Несколько мгновений Лиля недоверчиво рассматривала возвышающееся перед ней строение, а потом вскрикнула и прижала ладонь к губам.

Нотр Дам де Пари! Нет сомнений, второго такого в мире нет.

Задуматься над тем, откуда в Алексеевской роще появился этот знаменитый собор, девушка не успела — в узкой улице неподалеку показалась толпа, вооруженная пиками и чадящими факелами. Зарычав, словно дикие животные, люди взломали помеченную белым крестом дверь в одном из домов и ворвались внутрь. Несколько мгновений спустя из окна третьего этажа выпрыгнул человек. Он тяжело упал на мостовую, и озверевшие люди мгновенно затоптали его. Ещё одного вытащили на улицу и закололи пиками. Крики метались в темноте узкой улочки, отскакивали от стен домов и разлетались над крышами… Слепые от ярости взгляды, нащупавшие её в темноте, Лиля ощутила почти физически — и сорвалась с места, резко, не раздумывая.

Казалось, целую вечность девушка неслась по незнакомому, пропахшему кровью и пожарами городу. Она пряталась в тенях узких переулков, чтобы второпях перевести дух, и снова бежала; оставаться на месте не было сил. Как только она останавливалась, ей захлёстывал панический ужас — где она? Как она тут оказалась? Как вернуться? Что, если её поймают?..

Когда кто-то резко схватил её за руку и довольно грубо дёрнул, останавливая, страх парализовал Лилю настолько, что она даже не закричала. Тем не менее, жёсткая ладонь всё равно зажала рот.

— Тихо! — выдохнул прямо в ухо незнакомый мужской голос.

— Она? — спросил кто-то сзади.

— Она, конечно — ты много здесь видел людей в джинсах?.. Идти можешь? Лиля не поняла, что последний вопрос обращен к ней. Не дождавшись ответа, мужчина просто потянул девушку за собой, в лабиринт узких улиц. Лиля не сопротивлялась — шоковое состояние замедляло реакцию. Воздух по-прежнему был пропитан запахом гниения, гари и крови. Издалека доносились дикие вопли толпы. И трупы — множество трупов. Трупы, валяющиеся в канавах, трупы, повешенные за ноги на столбах и балках, трупы, растерзанные на мостовых…

Сквозь плотную завесу страха в сознание девушки, наконец, пробился вопрос: кто её ведет? Куда? Зачем? Лиля дернулась, пытаясь вырваться из крепкой хватки. Разумеется, освободиться не получилось. Но, совершенно неожиданно для неё, мужчина остановился. — Что такое? Девушка судорожно сглотнула, рассматривала незнакомца. Черноволосый, напряжённый, сосредоточенный. Бросила взгляд на второго, державшегося сбоку, и вздрогнула — он был словно зеркальным отражением первого.

— Куда вы меня ведете? — с трудом спросила она.

— Не куда, а откуда, — краешек губ незнакомца дернулся вниз в намёке на неожиданную улыбку. — Отсюда… Еще немного, и всё закончится.

Слова не доходили до сознания.

— Где я? Что со мной случилось?

— Давай сначала выберемся, а потом мы ответим на все твои вопросы, хорошо? — терпеливо отозвался незнакомец.

— Кто вы?

Второй мужчина, видимо, расслышал нотки истерики, прорезавшиеся в голосе девушки, и негромко, но решительно приказал:

— Если хочешь отсюда выбраться, не раскрывай рта и делай то, что мы тебе говорим, ясно?

Было в его голосе что-то такое, что просто не позволяло спорить, и девушка согласно кивнула. Выбраться отсюда, где бы это «отсюда» ни было, ей хотелось больше всего на свете.

На небольшую группу людей, таких же распаленных и кровожадных, как и все остальные в этом обезумевшем городе, они налетели совершенно неожиданно — буквально столкнулись с ними за резким поворотом очередной узкой улицы.

Из быстрого, напряжённого обмена агрессивными репликами Лиля не разобрала ни слова. А потом какая-то сила резко отнесла ее в сторону. Девушка не сразу поняла, что её просто оттолкнули.

— Жди здесь, — только и услышала она. Больно ударившись плечом о холодную каменную стену дома, Лиля вскрикнула и, не удержавшись на ногах, сползла на влажную землю.

Драку, развернувшуюся на сжатой темными домами узкой улице, слабо освещали всполохи пожаров. И без того напуганная, Лиля не могла уследить за её ходом. Она не разбирала быстрых выпадов и стремительных блоков, не понимала, кто бьёт и кто падает на землю, только сжималась от звуков тяжёлых ударов и ожидала, что толпа вот-вот сомнет её неожиданных защитников — ведь тех всего двое.