Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом
Шрифт:
Реальным же создателем «Круга» считается помощник Пинэ Жан Виоле. После войны он был арестован за сотрудничество с нацистами, однако вскоре освобождён и «по указанию свыше» вступил в «Опус Деи» (хотя некоторые исследователи предполагают, что он уже был членом ордена, потому и добился освобождения). Виоле завербовал двух активных членов «Опус Деи» – Альфреда Санчеса Белла и уже упомянутого Отто фон Габсбурга, который основал в 1949 году Европейский центр документации и информации (CEDI), став его пожизненным президентом. CEDI представлял собой один из первых крайне правых аристократических панъевропейских институтов Ватикана [156] .
156
Ibid.
Подписание
Главная задача «Круга» заключалась в обеспечении франко-германского союза, так что ключевыми фигурами в нём стали К. Аденауэр, Ф.Й. Штраус (Министр обороны во втором правительстве Аденауэра), Р. Шуман и Ж. Монне. Последний был связан с высшими финансовыми и политическими кругами США, Англии и Западной Европы и считался важнейшим игроком в процессе интеграции, будучи тем самым «серым кардиналом», который определял основное направление её развития как наднациональной структуры. Италия же была представлена крупным бизнесменом К. Пезенти, чья финансовая империя создавалась Банком Ватикана. Главным детищем Ж. Монне стало созданное в 1951 году Европейское объединение угля и стали (ЕОУС). При этом показательно, что если Договор о ЕОУС был подписан в Париже, то Договор о Европейском экономическом сообществе (ЕЭС) и Европейском сообществе атомной энергии (ЕСАЭ) 1957 года были подписаны уже в Риме.
М.Ч. Тейлор в Ватикане
Что же касается непосредственно Ватикана и США, то, хотя Трумэн и желал установления между ними полноценных официальных отношений, но этому продолжало мешать жёсткое сопротивление протестантских кругов, выступавших вообще за закрытие миссии Тейлора. После ухода Тейлора в отставку в январе 1950 года Трумэн всё-таки назначил в 1951 году полномочным послом при Св. Престоле близкого к католикам генерала Марка Кларка, освобождавшего Рим. Но это вызвало такую серьёзную полемику в обществе и критику в адрес Католической церкви со стороны сплочённого протестантского сообщества, что президент вынужден был отказаться от своего решения. Как пишет историк Мари Тэйт, в своём желании сформировать единый антикоммунистический фронт Гарри Трумэн переоценил способность протестантских организаций преодолеть настороженность в отношении католицизма. Причём в некоторых протестантских кругах католицизм оценивался как более опасный и скрытый враг, чем коммунизм [157] .
157
ЦаЦе М. Ор. ей.
В итоге миссия Тейлора была закрыта так же, как в XIX веке, даже без уведомления Св. Престола. Как писал Монтини британскому поверенному в делах, «у Ватикана сложилось впечатление, что США просто “использовали” его, когда у них были трудности» и что он был шокирован «той резкой и радикальной формой, в какой был положен конец миссии Тейлора». Ватикан исключал теперь возможность какого-либо личного представительства или представительства через американское посольство в Риме, настаивая исключительно на нормальных дипломатических отношениях, какие он имел с другими странами, на что американское посольство пойти не могло.
Наметившееся в американо-ватиканских отношениях дистанцирование усилилось во второй половине 50-х годов, что объяснялось также тем, что Пия XII стала серьёзно беспокоить усиленная американизация европейского общества, в первую очередь в области культуры, осуществлявшаяся по протестантским лекалам и подкреплённая огромными финансовыми возможностями. С осторожностью относился он и к растущему влиянию американских католических иерархов, отличавшихся независимыми взглядами и настойчиво продвигавшими прогрессистские идеи. Наконец, к концу его понтификата в условиях нарастания угрозы ядерной войны началось некоторое смягчение отношений с Советским Союзом. В силу всех этих причин межгосударственные отношения между Ватиканом и США поддерживались в виде негласных и неформальных контактов. Но это никоим образом не ослабило тесного сотрудничества спецслужб и финансовых связей Св. Престола и США.
Глава 6
Утверждение религиозного плюрализма в послевоенной Европе
После Второй мировой войны в религиозной жизни Западной Европы произошли большие перемены.
Как известно, в европейских государствах национальные религии традиционно пользовались особым статусом, обеспечивавшим им доминирующее положение в обществе. Церковно-государственные отношения в той или иной стране были своеобразны в силу особенностей исторического развития, своеобразия политической культуры и национальной психологии. Это предопределило ведущую роль католицизма в Италии и Испании,
Однако ведущие позиции, занятые США в послевоенном западном мире, привели к установлению ими своего идейно-культурного влияния в Европе, выразившегося в том числе и в попытках навязать ей американскую модель религиозно-этического плюрализма, признающего абсолютно равные права за всеми религиозными сообществами и церквами в том или ином обществе. Основой этой модели является Положение об отделении церкви от государства, закреплённое в Первой поправке к Конституции США, принятой в 1791 году, в которой говорится, что «Конгресс не должен издавать законов, устанавливающих какую-либо религию или запрещающих её свободное вероисповедание, либо ограничивающих свободу слова и печати или права народа мирно собираться и обращаться к Правительству с петициями об удовлетворении жалоб». Причём если первоначально эта норма относилась только к федеральной власти, а Штаты могли регулировать отношения с церквами, то в 1947 году её действие было распространено уже на законодательную деятельность Штатов, в результате чего в стране утвердилось полное равноправие религий.
Данный подход был чужд европейской традиции, поэтому вместо равноправия всех религий в послевоенной Европе в качестве базового принципа светскости стало рассматриваться Положение о свободе совести. Это понятие, трактуемое как свобода морально-этических воззрений, то есть право на свободу религиозного и безрелигиозного воззрения, и стало фактически системообразующим в послевоенной концепции прав человека. Как международный стандарт Положение о свободе совести было закреплено в ст. 18 Всеобщей декларации прав человека, провозглашённой Резолюцией ГА ООН от 10 декабря 1948 г. [158] , а в качестве международной нормы оно было утверждено в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной в ноябре 1950 года в Риме странами – членами организации Совета Европы (основана в мае 1949 г.). Конвенция создала и действенный механизм для обеспечения провозглашённых прав и свобод: вплоть до 1999 года эту роль выполняла Европейская комиссия по правам человека, а затем – Европейский суд по правам человека, куда может обращаться любой считающий себя ущемлённым в своих правах. Такую же норму подтвердила ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 года.
158
Статья 18 утверждает: «Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это включает свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком, в учении, богослужении и выполнении религиозных и ритуальных порядков». // Религия и закон. – М., 1996. С. 8.
На базе этих международно-правовых актов и сформировался «либеральный стандарт» религиозной свободы, обязательный для утверждения в национальных законодательных актах тех стран, которые признают себя «приверженными демократическим ценностям».
Естественно, этот стандарт предполагал повсеместное нивелирование отношений между Церковью и государством, однако европейская реальность оказалась намного сложнее. В результате чего конкретные формы взаимосвязи между государственными институтами и религиозными объединениями в каждой стране сохранили своё своеобразие, обусловленное особенностями исторического развития, политической культурой и национальной психологией. И каким бы автономным ни было государство, его политика не может не отражать те мировоззренческие особенности, которые формируют национальное коллективное сознание отдельных европейских народов. Поэтому и при свободе совести и светскости в Европе сохранилось многообразие форм церковно-государственных отношений, которые были настолько индивидуальны, что даже с образованием Европейского союза его руководство не стало разрабатывать никакой программы, направленной на их унификацию.
Между тем, хотя утверждение религиозного плюрализма не привело к радикальному изменению правового статуса традиционных религий, его последствия сказались в другой сфере – в сфере религиозного сознания, которое стало переходить в стадию эрозии в силу настойчивого вытеснения из общественной сферы традиционных религиозных ценностей как нормы взаимоотношений. Общество «массового производства и потребления» 50-60-х годов создало техническую базу для утверждения новой экономической идеологии, призванной обосновать ценности общества «всеобщего благоденствия», в котором преобладал новый тип гражданина. Это был носитель чисто потребительской светской морали, не отягощённой ограничительными религиозными нормами и принципами. Так что его ценности и стандарты поведения были несовместимы с требованиями христианской морали.