Оборотни особого назначения
Шрифт:
Очень хотелось покусать как следует... ой, да кому я вру! Хотелось порвать глотки всем четверым. Но я же умная девочка... местами. Зачем мне оставлять на их телах такие явные улики? Мы еще не настолько далеко ушли от улья, чтобы демонстрировать мои способности открыто, а без следов этим уродам никто не поверит. Что я им и озвучила, угостив самого визгливого фирменным чугунным пирожком напоследок.
Эффект получился противоположный. Нет, урод затих. Орать начали остальные, причём на три голоса и как-то неправильно. Не так, как они орали до сих пор, когда я за цепь дёргала.
Твои же пирожки с оборотнятами!
Увлёкшись, я упустила, когда скрип клетки из обычного стал подозрительно громким. Стенка за которую цеплялись уроды, тряслась от моих рывков как припадочная, и, наконец, не выдержала надругательств. Взяла и вывалилась. Твою ...! Нет, в принципе, можно и без стенки, конечно. Лишняя деталь, и всё такое. Главное, остальное не развалить!
– Тихо!
– рявкнула я, в очередной раз дергая за нашу общую цепь, как за поводок непослушной псины.
Ага, как же. Придурки заметались по клетке, как стая летучих мышей, которым в задницу по горящему фитилю вставили. Один из уродов, не переставая вопить, прыгнул в угол на моей стороне. Авоську тряхнуло особенно сильно, и шерстистый рыжий придурок, молча тараща вылезающие из орбит буркалы, вывалился наружу.
– Держись, идиот!
– заорала я.
Без толку.
Вывалился.
Сдохнуть бы нам всем, но хорошо, я успела крепко ухватиться за прутья. Нас всех резко дёрнуло, но удержаться удалось, главным образом потому, что все эти четыре придурка так и висели на одной цепи со мной
– Затаскивай его!
– рявкнула я ближайшему дикарю.
– Ты, утырок, затаскивай! Иначе все улетите к хренам собачьим!
Беззубый дебилоид замотал головой, блея что-то трусливое и невнятное. Вот зараза, так бы и огрела кулаком по кумполу, но только хуже сделаю - отобью остатки мозга, и туша повиснет на мне же дополнительным грузом.
– Ща, - буркнул до этого больше всех молчавший и вообще меньше всего себя проявивший четвертый дикарь - молодой пацан с клоками выстриженной белобрысой башкой и узкими щелочками глаз под густыми бровями. Он довольно ловко зацепился за клетку ногами, откинулся, ухватился за цепь ниже придурка и медленно начал втягивать выпаданца обратно в клетку.
Слава пряникам!
Развлекательную лавочку придётся прикрыть, но в целом, доедем. Уж как-нибудь.
– Висеть тихо, не дергаться!
– скомандовала я притихшим дикарям, когда они кое-как разместились в разваливающейся авоське.
– Кто будет буянить, - длинный и острый медоедий коготь на глазах сжавшихся мужиков плавно отрос на тонком девичьем пальчике, - руки отрежу и падаль вниз скину, понятно?
Все четверо дружно закивали. Эх, жаль, я раньше до этого не додумалась - сделала бы на конечной станции вид, что сама в глубоком шоке и обмороке, а куда остальные подевались - понятия не имею. А теперь пока буду ловить, держать и резать - клетка окончательно развалится.
Она и так трещит все сильнее, мужиков трясет все заметнее... нда.
– Значит так, уроды, - тут, главное, голос уверенный, и морду кирпичем.
– Жить хотите? Понятно, хотите. Тогда запоминайте: команды выполнять с первого раза, молча и БЕГОМ! В разговоры с другими дикарями и охраной не вступать! Кто пикнет - пузо вспорю и кишками удушу. Кто понял, кивнуть! Ай, малацца... какие понятливые. Тогда вы двое - в тот угол!
– я ткнула в сторону выпавшей стенки и грозно рыкнула для острастки, чуть изменив гортань и показав клыки. А прикольная это штука - частичная трансформация. Прям отлично действует на людей!
– Цепь растянуть. Так... Вы двое - лезете со мной наверх. Не скулить! Встали рядом и расшатываем крышу... расшатываем, я сказала!
Нерадивому “лидеру”, попытавшемуся что-то возразить, я без долгих сантиментов вогнала коготь в задницу - тряпку свою он потерял и сверкал пятой точкой на всю округу.
Очень помогло в плане дисциплины, мужики моментально поняли, что я от них хочу, расшатали верхнюю планку, подставили мне спины, когда я выбралась на крышу клетки и высвободили нашу общую цепь на такую длину, чтобы я смогла, перемахнув через гудящий от напряжения канат, захлестнуть этой самой цепью узел, на котором держалась наша клетка.
Вовремя я это сделала, фуникулер наш и сам по себе двигался неровно - рывками, и авоська совсем уже разболталась, но еще пара метров, резкая остановка и следом легкое провисание каната... и клетка не выдержала.
Первым окончательно вывалилось дно, потом посыпались стенки, и воющие от ужаса дикари повисли, вцепившись в цепь, из рабских оков мгновенно превратившуюся в единственное спасение.
– Не орать, - спокойно оборвала я этот вой, когда первый шок у мужиков прошел, и они поняли, что висят, но не падают.
– По одному. Влезаем на крышу и садимся в середине. Без резких движений, уроды, а то лапы оторву и скину нахрен!
Короче, когда через два часа остатки клетки втащило на причальную площадку чужого улья, меня окружали на редкость смирные, дисциплинированные, услужливые и молчаливые молодые люди.
Карл:
Погрузившись в таратайку на верёвочке, я дождался, когда мы скроемся с глаз охраны и тихо, но прочувствованно рявкнул на своих сокамерников, чтобы сидели и не вякали. Вышвырнуть бы их за борт, но спалиться раньше времени мне хотелось меньше, чем избавиться от их паскудного общества.
Сокамерники вняли, присмирели. Таратайка плавно покачивалась, путаясь в клубах утреннего тумана. Я даже начал наслаждаться путешествием. После вонючей норы “Древорубов” лететь над сельвой было втройне приятно. Пешочком по джунглям это несколько дней пути, если вообще дойдешь.
Я наслаждался... наслаждался...
Пока не увидел, куда мы прибыли. Твою дюзу через реактор обратным синтезом! В тумане непонятно было, куда мы от улья двинули, но мог бы и догадаться... А теперь едва сдержался, чтобы не перекинуться и не начать крушить всё без разбора.