Оборотни Трикса
Шрифт:
— Нет, но мне казалось, что он готов к этому.
— Этот страх в людях может уйти. — сказала Джесси. — Он может просто спрятаться, если человек часто встречается с рамиром или рритом, и вырваться наружу в какой-то момент вновь. А может уйти вовсе, если он полностью доверяет рамиру или рриту.
— Это возможно? — спросила Прайлир.
— Возможно. Но то, что не через десять дней, это точно. В такой жизни, как у нас, это может продлиться годы и не произойти никогда. И это проходит быстрее, когда появляются ситуации, связанные с риском для жизни. Страха может и не возникнуть, если человек не видит ничего опасного или же просто не понимает этой опасности.
Щенок человека может считать
— Ты рассказываешь о них так, словно и не говорила, будто они враги. — прорычала Ирлиарр.
— Я рассказываю вам это для того, чтобы вы их лучше понимали. Я не хочу, чтобы вы считали их врагами. Это другая крайность. Вы можете полностью доверять только самим себе, рамирам. И нет никакой необходимости распространять это на такесов или рритов.
— Значит, ты считаешь, что мы не должны полностью доверять и тебе? — спросила Прайлир.
— Я могу только желать, чтобы вы мне доверяли. Ррига, Ран и остальные из их команды доверяют мне. Четверо из них прожили со мной много лет на Триксе. С Рригой я прожила много лет здесь. Они многое знают из того, что знаю я. Более того, они многое умеют делать.
— В каком смысле? — спросила Ирлиарр.
— В определенных ситуациях они могут делать все, что могу я.
— То есть они могут изменить свой вид, летать в космосе и еще… — зарычала Прайлир.
— И еще черт знает что. — ответила Джесси. — Единственно, что они не могут, так это проделывать все это без моего согласия. Или без согласия Марри.
— Значит они не рамиры? — спросила Ирлиарр.
— Они рамиры. Это умение является инструментом. Если рамир сидит в космическом корабле, он не перестает быть рамиром. Но в том же корабле может оказаться и ррит, и такес. Внешне они не будут ничем отличаться. Точно так же и здесь. Наши возможности не являются признаками какого либо биологического вида. Они являются достижениями науки и технологии других цивилизаций.
— Ты имеешь в виду, что даже не одной, а нескольких?
— Да. По крайней мере трех. Одна из них — система Сигмы. Где находятся другие две, я не знаю. На одной из них я родилась и получила определенные знания и возможности. Другая дала возможность полетов в космос. А на Триксе я проводила все эксперименты и испытания. Там же осталась часть моих друзей, которые родились там и которые работали вместе со мной.
— То есть ты можешь передать этот инструмент в принципе кому угодно? — спросила Ирлиарр.
— В принципе — да. На практике — нет. Я должна полностью доверять тому, кому передаю его. Вы же не станете, например, ходить по улицам Рам-Тора и раздавать военную технику? Вы не станете ее даже продавать за большие деньги.
— Я понимаю. — произнесла Ирлиарр. — Но не может получиться так, что его у вас кто нибудь украдет?
— Это исключено по двум причинам. Во первых, обладая этим инструментом, я могу уйти от кого угодно, а во вторых, он не существует в отдельном виде. Например, если я передаю этот инструмент рамиру, он, то есть этот инструмент, становится его частью. Неотделимой частью, потому что он взаимодействует с биологическим организмом. Примером подобного взаимодействия может служить имплантация искусственных органов. Но в данном случае это не орган, то есть не какая либо часть тела, которую кому-то может захотеться вырезать. Это особая структура, которая распространяется на весь организм и становится его частью. Причем она может изменяться и быть в таком виде, что никакие измерения или изучение теми методами, которые есть у рамиров, она не будет обнаружена. То есть вы не отличите Рригу от рамира, даже если рассмотрите все ее тело в электронный микроскоп. Естественно, что вы увидите разницу, если она использует какую-то из возможностей инструмента. Он позволяет изменять и, в том числе, восстанавливать организм. Этот инструмент позволяет практически избежать любых смертельных ситуаций. То есть меня, например, можно изрешетить сотней пуль, и через секунду вы не увидите от них никакого следа.
— Говоря простым языком, Ррига и ее команда стали супер-рамирами? — спросила Ирлиарр.
— Да. И это стало причиной того бегства, через несколько дней после возвращения с Сигмы.
— Просто уму непостижимо. — прорычала Ирлиарр. — Я не поверила бы в это, если бы своими глазами не видела, как ты это выделываешь. И мне не понятно, почему вы сбежали, а не рассказали об этом всем. Может быть, сейчас и не было бы подобной ситуации.
— Я боялась преследований. — сказала Джесси.
— Преследований? Но почему? Никто не стал бы вас преследовать. Наоборот, вы могли бы стать первыми.
— Если бы я это знала, мы бы не сбежали. — прорычала Джесси. — Но у меня был пример Трикса. Там за несколько лет только три человека стали для меня настоящими друзьями. Было немало таких, кто мог бы стать другом, но они не захотели этого сами. И я уже сказала причину. Они боялись. Для них оборотень ассоциировался со злом, подобным красным крысам у рамиров. Представьте себе, что вы встретили красную крысу, ту самую, о которой говорится в известной легенде, и она стала бы уверять вас в том, что она добрая. Что бы вы сказали? Не забудьте при этом, что вы знаете, что проделывают эти крысы.
— Ты нас просто пугаешь. — прорычала Ирлиарр. — Ты для людей подобие этих крыс?
— Люди придумывали страшные легенды и сказки про оборотней за многие тысячи лет до того, как они появились. Когда же они появились, все это было перенесено на оборотней. Более того, среди оборотней нашлись такие, которые действительно стали ужасом для людей. Именно поэтому я и не хочу передавать свои возможности кому-то, кого плохо знаю. Тем более, что и не каждый может научиться пользоваться этим инструментом. Рриге для этого понадобилось четыре года. И это при том, что она имела высшее образование по нескольким дисциплинам. Без физики, химии, биологии, математки об этом даже нечего и думать.
— Я начинаю чувствовать себя глупой крысой. — прорычала Ирлиарр.
— У Рриги было то же самое чувство, когда я ей все рассказала. Я и сама была такой же, когда начинала. Разница была лишь в том, что этот инструмент был во мне все время. И я изучала его, экспериментируя над собой.
— А как же ты его тогда получила? — удивилась Прайлир.
— Одно дело получить, а другое уметь пользоваться. Можно иметь космический корабль и не знать даже, как в него войти. Я была в ситуации, когда сидела за пультом, которого не видела и смотрела, что будет, если я нажму эту кнопку.
— Тогда получается, что ты могла разнести что-нибудь не зная? — спросила Ирлиарр.
— В принципе могла. Но в действительности этого не было потому, что надо точно знать, что сделать для этого. Представьте себе, что вы перед пультом из тысячи переключателей и только одна комбинация соответствует взрыву. Вероятность, что вы ее получите случайно, очень мала. Тем более, что вы включаете их по одному и каждый приводит в дейстие какой-то частичный механизм. Я говорю образно. Никаких выключателей или пультов нет. Есть только ощущения и чувство того, что ты что-то делаешь, подобно тому, как ты двигаешь лапой или хвостом. Ты как бы ощущаешь каждую клетку организма и задаешь ей свое действие. Только тогда возможно изменение или какое-то действие. Есть и такие состояния, когда ты чувствуешь все точно так же, как рамир или человек. Не зная свои возможности, можно год проходить рамиром и не заметить в себе отличий от других.