Оборотни
Шрифт:
– Нужно обо всем рассказать лейтенанту Харди, – в голосе Шамбрэна слышалось нетерпение. – Постарайтесь найти его, Джерри, и пригласите сюда, – он повернулся к Диггеру. – Мадам Жирар дала вам дельный совет. Почему бы вам не уехать, пока не закончится эта история?
– Нет, – покачал головой Диггер. – Если мне грозит опасность, я близок к цели. Иначе не было бы и опасности.
– Не забывайте, что Жирар при очередной встрече разорвет вас на куски.
– В следующий раз он не застанет меня врасплох, – Диггер начал подниматься. – Кто-то должен найти Жульет.
– Только не вы, –
– Разве вы забыли, что Жирар значился в списке? Списке Лоринга? – напомнил Диггер. – Вам не приходило в голову, что каждое слово, сказанное им Жульет, могло оказаться ложью? Он снял с меня подозрения в убийстве, чтобы она считала, что именно он восстановил мое честное имя. Но, может, это ширма, прячась за которую Жирар принимает самое активное участие в заговоре? Нет, мистер Шамбрэн, я никуда не уеду. Я намерен найти Жульет и поговорить с ней.
Шамбрэн было запротестовал, но передумал:
– Пойдемте со мной, Марк, – и вышел из кабинета. Мы молча прошли к лифту. Он нажал кнопку "Вверх". – Не нравится мне все это. Я всегда говорил, что отойду от дел, если не буду знать, что творится у меня в отеле. А тут люди суют под двери записки и бог знает что еще. И я уже не уверен в своих подчиненных. Это чертовски неприятное ощущение, – он вновь нажал кнопку лифта. – Мы живем в мире денег. Так уж устроен "Бомонт" – дом вне дома для самых богатых. Но впервые здесь появились деньги, которыми готовы оплатить предательство.
И я собираюсь выяснить, Марк, кто стоит за этими деньгами, даже если после этого мне придется уйти из отеля.
– Куда мы едем? – спросил я.
– К Жирару. Я хочу знать, кто предложил ему заглянуть в ваш кабинет.
Если не считать шишки на затылке в том месте, куда опустилась рукоятка пистолета Додда, Жирар вышел из драки с куда меньшими потерями, чем Диггер. Он успел привести себя в порядок и надеть чистый костюм. Под левым глазом темнел "фонарь". Он сдержанно кивнул Шамбрэну и отступил в сторону, давая нам пройти в номер.
– Я ждал вас.
Таких номеров, как в "Бомонте", не найти ни в одном отеле. Любой из них не похож на другие. Так, в номере Жираров мебель, отделка стен и потолка соответствовали периоду Французской империи. Я уловил слабый аромат духов Жульет Жирар.
– Вы не привели с собой полицию? – спросил Жирар, закрывая за нами дверь.
– Салливан не намерен предъявлять вам обвинения, – Шамбрэн, похоже, тоже уловил запах. – Ваша жена вернулась?
– Нет, – Жирар коснулся синяка на щеке.
– Послушайте, Жирар, ваша ссора с Салливаном не имела бы ко мне ни малейшего отношения, если б не нарушала мир и покой моего отеля.
– Я готов оплатить причиненный урон.
– К черту урон! – воскликнул Шамбрэн. – Я не собираюсь играть с вами в кошки-мышки. Мне известна история ваших взаимоотношений с Салливаном. И многое другое. Я знаю, что мой отель используется вашими соотечественниками. Сюда привозят наркотики. Здесь плетут политические заговоры.
Терпеть этого я не стану. Я не знаю, на чьей вы стороне, месье Жирар. Но вы поймете, почему я хочу задать вам несколько вопросов и, более того, получить на них ответы.
Холодная улыбка заиграла на губах Жирара.
– Постараюсь удовлетворить ваше любопытство.
– Как вы узнали, что Салливан и ваша жена встречаются в кабинете Хаскелла?
– Это мое дело.
– И мое тоже, – заметил Шамбрэн. – Марк, расскажите ему, что произошло, когда вы увидели миссис Жирар в своем кабинете. Расскажите обо всем.
Я рассказал. Ничего не опуская. У Жирара задергалась щека.
– Как видите, – заговорил Шамбрэн, – это не любовная встреча. Как и ваша жена, Салливан получил записку и решил, что ее послала Жульет. Кто-то это подстроил. Тот же "кто-то" вернул вас, чтобы вы застали их вместе. Я хочу знать, как это произошло. Почему вы вернулись в отель?
Глядя на Жирара, я подумал, а не он ли все и устроил, чтобы получить повод для расправы с Диггером. Эта версия показалась мне весьма логичной.
– Мне позвонили, – ответил Жирар.
– Позвонили! Кто с вами говорил?
– Женщина.
– Вы не знаете, кто она?
– Нет, – Жирар запнулся. – Я оставил Жульет в номере и отправился в аэропорт встречать Поля Бернарделя. В вестибюле меня окликнули. Сказали, что просят к телефону, и я могу поговорить с одного из аппаратов, стоящих на регистрационной стойке. Я взял трубку, и женский голос спросил, я ли месье Жирар. Я ответил, что да, и, в свою очередь, поинтересовался, кто она. Мне ответили, что это не имеет значения, но меня хотят предупредить, что в половине одиннадцатого моя жена собирается встретиться с Салливаном в кабинете пресс-секретаря отеля. Я еще раз спросил, как ее зовут, но трубку уже положили. Я соединился с коммутатором, и мне сказали, что звонили из города.
Жирар отошел к столу, достал из пачки сигарету. Когда он закуривал, его рука дрожала.
– Поначалу я хотел вернуться и спросить Жульет, так ли это. Но потом принял другое решение. Я… я скажу вам, почему.
– Слушаю вас, месье Жирар.
– Оно связано с происходящим в вашем отеле. Но сначала нам нужно вернуться в прошлое.
В самые черные дни истории Франции я сражался в Сопротивлении, – глаза Жирара блеснули. – В те дни мы научились и драться, и убивать. Ячейкой, или группой, в которой я состоял, командовал армейский полковник, готовый отдать жизнь за свою страну. Его звали Жорж Вальмон.
Хитрый, изобретательный, ненавидящий наци, поработивших Францию. Он сражался за Францию и за человека, в котором видел ее освободителя, – Шарля де Голля. Я был заместителем Вальмона и полюбил его, как отца. Моего-то убили в самом начале войны, при бомбардировке Парижа. Когда же война подошла к концу и Париж вновь стал свободным, мы попытались вернуться к мирной жизни. Я вновь стал адвокатом. Вальмон, правда, остался в реорганизованной французской армии. У него возникли осложнения личного характера. Его жена была американка. В начале войны она отказалась покинуть Париж, считая, что не должна расставаться с мужем. Осталась с ней и восьмилетняя Жульет. Потом жена Вальмона умерла от болезни, никто не мог сказать, от какой именно, было не до того. Девочку удалось переправить в Америку, к родственникам жены.