Оборванный след
Шрифт:
– От ошибок никто не застрахован. В том числе и самые совершенные программы. Ведь что ни говори, а уничтожила «тумбочек» не оборона Станции.
– Ой, ну что ты всё сомнениями терзаешься? Здесь правду выяснить даже Элю не удастся, настолько давно всё было и неправда. Хотя следствие тут мы обязательно устроим. Но если хочется тебе, то оставайся, а я спрыгиваю.
– Ладно, ладно тебе, – проворчал Крафа, оглядывая напоследок зависших в воздухе разумных кальмаров. – Я тоже по делам мотнусь, такие солидные воины и без нас справятся…
Он исчез мгновенно,
– Ну и что, что прибыл я на час раньше назначенного мною же времени? Ты и эту мелочь пожелаешь у самого императора согласовывать?
– Всё равно как-то странно… – пытался определиться ещё один старый знакомый Дмитрия. – Ты чаще опаздываешь, но чтобы раньше?..
– Просто у меня весь распорядок смешался. Большая война на носу, и потом, если закручусь, могу и через двое суток не вырваться. Так что отдавай заключённую по-хорошему, а то сам заберу. Некогда мне с тобой торговаться!
– Эх! Нарушаешь ты строгость закона! – злился начальник тюрьмы, но распоряжение о приводе узницы с личными вещами отдал. Разве что потом добавил: – Она тут и так жила, словно на курорте, представляю, какое ты ей наказание у себя в долине устроишь.
– Не забывай о её состоянии. Беременных вообще во все времена безотлагательно на свободу отпускали, – пустился Торговец в рассуждения. – А в современном мире мягкость наказания должна быть ещё более передовой.
– Это как? По головке её за воровство следовало погладить? И конфетку дать в зубы? Или ещё чего повкуснее? Что некоторые и сделали…
Ни для кого не было секретом, кто отец будущего ребёнка, потому представитель исполнительной власти и негодовал, пытаясь хоть иносказательными оборотами вменить графу, что потакать преступникам нельзя. Зло и преступления должны быть наказаны. А он в ответ и не возражал вроде, но…
Ничего не мог поделать. И ребёнка следовало поберечь, и жена любимая не поймёт, если строгости некоторые последуют. Хорошо, что оправдываться не пришлось: привели заключённую «с вещами». И на эту картинку стоило посмотреть.
Тани волокла на спине рюкзак, его меньшее подобие на груди и две огромные сумки держала в руках. А за ней следом два стражника пёрли громадный сундук и две сумки, ещё большие на вид и тяжеловесные, чем первые. Она была одета в такой женский костюм, в котором можно и на охоту отправиться, и на бал заглянуть. На измученную, несчастную узницу женщина нисколько не походила.
Торговец постарался вернуть на лицо невозмутимое выражение и повернулся к начальнику тюрьмы:
– Она сюда что, со всем своим имуществом перебралась?
– Да какое там, всё конфисковали в имперскую казну… Да и в башню её особую поселили только в казённой одежде…
– Хм! Тогда откуда всё это взялось на ней и в сумках?
Начальник тюрьмы беззаботно пожал плечами и подвинул по столу одну из пухлых папок:
– С моей стороны нарушений или потворства не было. Каждая передача зафиксирована вот здесь и одобрена прилагающимися распоряжениями от высшего начальства или от самого императора.
– Ого! И кто это так расстарался?
– Приставленный к узнице персональный наблюдатель, барон Дэрни Курбан.
Светозаров непроизвольно раскрыл папку на первой попавшейся странице и вчитался в текст первой же попавшейся заявки:
«Прошу предоставить для маркизы, готовящейся стать матерью ребёнка от Великого Торговца, графа Дина Свирепого Шахматного, следующие необходимые предметы одежды и минимально приемлемого быта…»
Дальше шёл длинный перечень, по бокам которого стояли резолюции вышестоящего начальства. Но все они располагались вокруг краткой, но сердитой резолюцией самого императора:
«Дайте ей всё, что она захочет! И оставьте меня в покое напоминаниями об этой сволочи!»
Вполне в его стиле, если выводят из себя. Но оно и понятно: преступница такого ранга, да ещё и лично насолившая императору – та ещё колючка в глазу. Фактически поставившая его на грань свержения, а то и уничтожения всей семьи, она вообще была достойна лютой казни за её подлости. Ибо так всё было устроено, что народ заподозрил: правитель сам хитрым способом перепрятал государственную сокровищницу. Хорошо, что удалось вовремя обратиться к Торговцу, а тот прислал такого неоценимого сыщика, как разумный кальмар Прусвет Живой Ужас.
Дальше задерживаться здесь Дмитрию не было смысла. Он тепло, с явным сочувствием попрощался с начальником тюрьмы, подхватил упорно молчащую узницу «с вещами» да и убыл в свой замок. И не заметил, с каким сочувствием старый служака смотрел ему вслед. Ещё и приговаривал при этом:
– Натерпится он ещё с этой змеёй, ох, натерпится!
Глава 13
Выбор средства воздействия
Светозаров оказался непосредственно в выделенной для узницы башенке, в её верхней комнате. Рассусоливать или вообще вести некие разговоры с аферисткой не собирался, поэтому заявил:
– Здесь твоя тюрьма! Гулять вне её только в выделенное время, не дальше периметра прилегающего участка и под строгим присмотром барона Курбана! Каждый день будет наведываться целитель для твоего медицинского осмотра. Каждое нарушение режима будет приводить к его ужесточению.
И перед тем как шагнуть в подпространство, не удержался, чтобы не попугать строптивицу:
– Постарайся вести себя тихо, не высвечивайся. Иначе никто тебя не сможет уберечь от злодейского покушения.
И убыл. Пусть маркиза думает что угодно и подозревает, кого хочет. Зато не попытается качать права, как ей это удалось сделать в столице, используя коварно прирученного, наивного Дэрни. Да и сама должна прекрасно понимать, чьё сало съела и на чью сметану покусилась. Графиня Александра ей не простит обман, никогда не забудет незаконное овладение чужим супругом и при плохом поведении заключённой моментально начнёт затягивать гайки.