Обратная сторона войны

Сладков Александр Валерьевич

Смотрю на Гришина. Он жует ус и выдает решение:

– Звони в дивизию.

Ирина безучастно сидит на диване. Фаталистка? А как можно жить в таком городе, в такое время без фатализма? Каждый выход за продуктами – рейд в тылу врага. А ведь ей еще и на работу каждый день надо. Рассказывать что-то в прямом эфире. На политические темы. Кому-то нравится, кому-то нет. Сто раз, наверное, уже вот так могли позвонить и сказать: «Ждите!»

Дивизия отзывается сразу:

– Где вы?

Называю адрес, путаюсь, на том конце провода чертыхаются.

– Так куда ехать?

– Ослиные уши!

– Вот так бы сразу. Смотрите, через десять минут там будет «Урал» с пехотой и БТР.

Мы одеты, готовы к старту. Ирина все так же сидит на диване.

– Ну, что ты?

– Ребят, я не поеду.

Ну, блин! Ослиные уши…

«Таджичка»

Вертеп

не вертеп, но есть у нас в Таджикистане своя малина. В Душанбе. Место проживания, пропитания и тусни. Это гостиница «Таджикистон», в просторечье «Таджичка». Здесь живут все, кто надо. Все те, кто нужен нам, репортерам. По делу. В арендованных номерах размещены штаб-квартиры подразделений ООН, Красного Креста, Врачей без границ. Сюда съезжаются командированные военные, в том числе иностранные, сотрудники многочисленных зарубежных организаций, какие-то авантюристы-коммивояжеры и вообще подозрительные личности и персонажи. Запросто в лифте можно встретиться с чопорным генералом-индусом в аляповатом камуфляже и в чалме с кокардой или оказаться рядом за завтраком с толпой шумных британцев. Но самое главное, наша гостиница – это Мекка для журналистов всего мира, приезжающих откусить свою порцию от таджикского информационного пирога.

На улице июнь, жара, жизнь здесь кипит круглосуточно. И я варюсь в этой жизни второй месяц. Главарь нашей банды, вернее, старший телевизионной группы, – Алексей Самолетов. Он командирован сюда из Новосибирска, там он руководит корпунктом «Вестей». Смуглый, узкоплечий, жилистый, уверенный в себе репортер с абсолютно неуемным характером. У Лехи шило в одном месте, и оно, видать, загнано по самую ручку. Настоящая репортерская ищейка, Самолет всегда держит нос по ветру: где отхватить информацию, что снять. И он заражает нас своим оптимизмом. Меня, репортера-стажера ТВ, Светку Соколову, корреспондента «Вестей», и оператора Саню Ломакина. Светка – высокая и красивая, тоже, кстати, неуемная. Саня – плотный, спокойный и бородатый. Я? Я худой: нос, уши, кадык. Еще недавно – офицер Вооруженных сил, теперь – начинающий журналист.

Вернемся к гостинице. Чтоб прописаться в «Таджичке», нужно, как минимум, появиться в фойе. Выстоять очередь и получить железный отказ. Но вы не торопитесь ретироваться. Смело сгружайте свой скарб рядом с большой длинной стойкой и ждите. Вот! Вот один из сотрудников отделился: то ли деньги меняет, то ли говорит с кем-то по телефону – атакуйте! Полунамеки, дружеские подмаргивания – это ваш арсенал. Все, снова становитесь в очередь. Может быть, номера за первые сутки будут стоить чуть-чуть дороже, не беда, зато они теперь у вас есть. Остается пару раз подняться на лифте, перемещая багаж, пройти длинным коридором по старым вытоптанным ковровым дорожкам и заселиться.

Актерская юность Самолетова. В роли Павки Корчагина

Вас интересует сервис? Его нет. Обед-ужин по номерам не носят. Массаж не делают, сауны нет. Бассейна тоже. Есть внизу фонтан, но он не работает.

Связь? Вы можете позвонить в Москву, выстояв муторную очередь у стойки регистрации.

И то если повезет, если сотруднику гостиницы будет не лень крутить пальцем в телефонном диске минут по двадцать подряд. Но! Гостиница – кладезь информации. Если ты не слепой и не глухой. Смотришь, военные наблюдатели засуетились, крутятся вокруг своих джипов, загружают их водой, сухими пайками – это знак. Наш шарабан уже наготове, можно рвануть следом, снять какую-то интересную встречу, событие. А может, стреляли нынче где, тоже картинка будет не лишней. Случаются и знакомства полезные, скрепленные алкоголем. Скажем, с ребятами из Куляба, чекисты таджикские, приехали оттянуться. Попили вместе, а там можно и к ним в гости заглянуть, с камерой и микрофоном. Пленных покажут? Хорошо. Снять дадут? Еще лучше.

Если вы, проснувшись в «Таджичке», утром желаете поправить здоровье после бурного ужина – добро пожаловать в бар на второй этаж. Плутоватого вида бармен Рузи выдаст вам взамен кучки помятых сомонов пару баночек теплого голландского пива: «Извини, брат, холодильник не работает». Там же можно попить сомнительной консистенции кофе или еле заваренный чай. Бутерброды лучше не брать. Засохшая колбаса встанет в пищеводе колом – намучаетесь.

Желаете подкрепиться плотнее? Это вам в город, в гостинице ресторан до вечера не работает. Европейской кухни поблизости нет. Рядом есть забегаловка, там в небольшую кису (чашку) вам нальют жирную шурпу, с картошкой и мясом, наложат клейкий плов. Подадут компот в немытом граненом стакане. Все готовится в огромных казанах на огне прямо здесь. Толстый довольный повар в грязно-белом фартуке, он же раздатчик пищи, примет от вас все ту же кучку мятых самонов. Если хочется чего-нибудь вкусненького – пожалуйста, рядом рынок «Баракат».

Ох, и дыни там! И арбузы! Мед! Из полной экзотики меня поразили детские люльки.

Они деревянные, размером чуть больше наших фанерных ящиков для гвоздей. Но шикарные. Ручки с резьбой, внизу такие полуколеса, чтоб качать можно было, как на кресле-качалке. А в днище дырочка! Чтоб младенец мог писать не в простыню, а прямо на пол. Удачное изобретение, это я вам как молодой папа говорю.

Если день вы прожили, вечером добро пожаловать в ресторан, который расположен под открытым небом во внутреннем дворике нашей гостиницы. Посадочных мест в нем достаточно, чтоб вместить всю разношерстную публику. В одном углу можно видеть шумную компанию российских военных за сдвинутыми столами. Они пьют водку, развесив автоматы на спинках стульев, громко смеются. Отдельно сидит задумчивый бородатый мужчина, весь в джинсе. Он то и дело отхлебывает из пивной кружки и что-то чиркает в белом блокноте. Порой он останавливает процесс, прикладывает к уху портативный диктофон и, недовольно оглядываясь на кричащих военных, слушает запись. Это, скорее всего, «импортник», журналист, вероятно, газетчик. Выдумывает статью в свою, скажем, «Оксфорд Таймс». Рядом за столами кучки наших газетчиков. Они тоже пьют и тоже смеются. И тоже мешают импортному коллеге сосредоточиться. Бывает, к таким столикам со своей рюмочкой подсаживаются другие русские. Либо наши дипломаты невысокого ранга, которым наскучила посольская атмосфера, либо другие соотечественники, оказавшиеся в это смутное время в Таджикистане. Попадаются личности весьма мутные. Я вот тут познакомился с Алексеем. Развязный парень с начинающей покрываться жирком фигурой, с толстой золотой цепью и массивным крестом на незагорелой груди. Говорит, приехал налаживать бизнес по закупке мануфактуры. Здесь?! Сейчас?! Вот кто он, по-вашему? Я не знаю. Однажды наш Лешенька Самолетов умудрился набраться водки с каким-то строгим человеком в очках, с белесыми глазами. Леша расстелил перед ним карту и что-то горячечно доказывал, тыкая в изображения гор длинным пальцем. Белесый кивал. Мы сидели за соседним столиком. Соколова, тоже не трезвая, периодически подходила к нашему лидеру, хватала его за шиворот и тащила прочь, шипя на весь ресторан: «Лешшшшаа! Это шшшшпионнн!» Самолет всякий раз отбивался, громко шипя в ответ: «Ззззнаю!!!! Я хххххочччу поговоритттть!»

Как правило, все русские компании в процессе вечера воссоединяются. Вот вам и связи, вот вам неофициальная информация. Плохо только одно: утром ваш путь – в бар на втором этаже, к лукавцу Рузи.

Часто ресторан посещают местные жители. Но это не солдаты и не боевики – люди в штатском. Они в галстуках и в белых рубашках, с топорщащимися под мышкой пистолетами или выглядывающими из-под пиджаков поясными кобурами. Приходят они частенько в сопровождении дам, ведут себя тихо, аккуратно выпивают, закусывают и так же тихо уходят. Чопорные иностранные дипломаты и генералы пищу принимают в своих номерах, чтоб не попасть в дурную историю.

Впрочем, мы бываем в ресторане «Таджички» не часто. Дела. Так, если в работе простой и мы уходим вразнос, то, пожалуй, вечер и может закончиться во внутреннем дворике нашей гостиницы. А так… Днем мы перекусываем в парке напротив. Там есть шашлычница Гуля – массивная такая тетка в домашнем халате. Так у нее шашлыки – с шампурами можно проглотить. Мясо нарезается кубиками в размер костей для шеш-беша, они нанизываются на короткую проволоку поочередно с кусочками жира. А еще лепешка душистая вдогон с чаем, что может быть вкуснее!

В номерах «Таджички» обстановка абсолютно совковая. Маленькая комнатка, туалет, душ, зато имеется длинный шикарный балкон и большой ламповый телевизор на высоких тонких ножках. Впрочем, разве нас интересуют условия? Главное, чтоб было где кости бросить, как говорится. Мы здесь проводим время вынужденно. Вынашиваем очередные планы и быстренько их реализуем, порой уезжая или улетая дня на три-четыре. Дольше нельзя – надо передавать сюжеты для «Вестей» в Москву.