Обратная связь (сборник)
Шрифт:
— Я думала, ты живешь на какое-то наследство.
И тут у меня заболела голова — возможно, из-за солнца. Я сел и помассировал шею.
— Мы не взяли удочек, да? Черт побери, а ведь собирался! Забыл…
— Ну, хорошо, Дон, прости. Это не мое дело.
Встречная посудина выключила двигатель и скользила по инерции. В иллюминатор высунулись два парня. Полуобнаженные загорающие девушки вовсе не являлись здесь редкостью, но, очевидно, не такие красивые, как Кора. Один из парней отпустил какую-то шуточку, но я сделал вид, что пропустил ее мимо ушей, я лишь загородил надевающую лифчик Кору.
— Нет! Ну, Кора… Черт побери, ты не так меня поняла!
— Я не обижаюсь.
— Но ты удаляешься от меня, я чувствую.
— Удаляюсь? Или меня отталкивают?
— Я…
Ухмыляющиеся юнцы проплыли мимо и запустили двигатель под моим почти беспомощным взглядом.
Сев спиной к Коре и свесив ноги с палубы, я заколотил пятками по стекловолокну корпуса.
— Дон, меня действительно не касается, откуда у тебя деньги. Я знаю только, по твоим словам, что тебе на счет ежемесячно поступает восемь тысяч долларов…
— Когда это я тебе сказал?
— Ночью, несколько дней назад, практически во сне, — ответила она. — Похоже на правду — ты ведешь довольно обеспеченную жизнь.
Мое лицо под тщательно культивируемым загаром покраснело.
— Ты хочешь знать, откуда у меня деньги? — выкрикнул я. — А я не хочу!
Как это ей удается заставить меня почувствовать себя ребенком, признающимся в тайном грехе?! Мне страшно захотелось ударить ее по лицу.
— Что — "не хочу"? — помолчав, удивленно спросила Кора.
В горле внезапно встал ком, голова буквально разламывалась.
— Не хочу думать об этом! — наконец выдавил я, будто пробивая словами стену. Затем я повернулся, и неожиданно моя рука, которую я едва не занес в ударе, теперь рванулась вперед и сжала запястье Коры. Я не мог больше вымолвить ни слова, но знал, что и отпустить ее руку тоже не могу.
Внезапно вспыхнувшее в Коре раздражение тут же сменилось жалостью ко мне.
— Дон… У тебя что-то не в порядке, да?
— Да.
Я почувствовал облегчение, сумев признаться. "Не в порядке"? Да, к тому времени я уже понял это. Хотя и не представлял себе, что именно за этим скрывается. Но определенно это так. Настолько я уже прозрел — с помощью Коры.
— Тебе придется отпустить мою руку, — с деланной непринужденностью сказала Кора. Ее торопливо застегнутый лифчик грозил упасть. — Сюда идет еще одна лодка.
Я поднял голову. Лодка только что показалась из-за поворота, метрах в восьмидесяти впереди, и запястье Коры выскользнуло из моих разжавшихся пальцев. И в этот момент передо мной предстало загорелое мужское лицо.
— Никак Малыш Уилли Мэтьюс собственной персоной, — удивился я. И внезапно понял, что сейчас благополучно пережил какой-то внутренний кризис — и сохранил Кору. Что бы там ни произошло, а расставаться с ней я не собирался.
— Уилли?.. Почему ты о нем вспомнил? — спросила Кора, поправляя лифчик.
— Не знаю. Наверное, былые знаменитости просто иногда всплывают в памяти.
Вблизи лицо в лодке мало напоминало сгинувшего проповедника, каким я запомнил его по фотографиям и телевидению. Собственно, между ними было всего лишь весьма расплывчатое сходство: когда ищешь повода хоть как-то отвлечься, то, как утопающий, хватаешься за любую соломинку.
— Что тебя тревожит? Поделись, — сказала Кора. — Ведь от этого ничего ужасного не случится.
Возможно, я не поверил ее словам, но поверить хотел. Не осознавая причин того, я чувствовал отчаяние. Жаль, если мои страдания окажутся напрасны. "Еще одно усилие, — уговаривал я себя, — я все будет в порядке. Кора узнает ровно столько, сколько знаю я сам, и, едва не расставшись, мы станем ближе друг другу".
— Хорошо, — сказал я, глядя на сверкающую воду. — Я понятия не имею, откуда приходят деньги.
Я выждал, но Кора молчала.
— Средства перечисляет компьютер без указания источника. Около года назад я пошел в банк и спросил, насколько трудно их проследить. Оказалось, по имеющимся данным — невозможно. После этого я внезапно заболел, свалился на несколько дней. Так вот, пока я не задумываюсь об источнике поступления денег, все будет хорошо. Просто чудесно.
Последние слова продолжали звучать у меня в голове. Я повторял их. Словно зубрил наизусть.
Подняв руку, я потер лоб, глаза. Головная боль не утихала.
Кора вдруг взяла меня за плечи.
— Успокойся, Дон. Я думала, ты, возможно, получаешь какое-то пособие — эти шрамы… Но ведь здесь нечего стыдиться.
Тут я понял, что веду себя, будто и в самом деле чего-то стыжусь. Однако чего? Хотя теперь я уже боялся думать об этом. Почему — тоже уже понял. Действительно, было что-то… странное в моем образе жизни. Но самое странное — мое отношение к этому. И сколько это уже тянется?
— Зачем предполагать дурное?.. — тихо произнесла Кора. Затем, помолчав, добавила: — Хотя ты говорил, что семья у тебя не из богатых?
Кора одержала победу, и мы оба это почувствовали, хотя сформулировать, какую именно, не могли. Я только начал прозревать. Я знал, что уже не смогу вновь стать тем человеком, которым был совсем недавно. Я содрогнулся, а потом взял Кору за руку. Мы смотрели на воду, и головная боль утихла.
Настал момент кристальной ясности, и вдруг я как наяву увидел сосны и ели вместо окружавших нас мангровых зарослей, уловил запах и шум леса вместо свежести океана…
Впервые за долгое время — за многие годы — я захотел вернуться домой.
— Кора…
— Да?
— Поедешь со мной знакомиться с родителями?
О благословенная тяга к общепринятому…
2
Билет? Билет?.. Билет.
Что-то кликнуло. Беззвучно. Что-то как-то где-то. Клик-клик-клик.
Передо мной огромный сияющий котел с алфавитной кашей. Подход спереди. Я нырнул туда, где движется рука, собравшая нити власти. Естественно. От одного к другому, потянешь за ниточку, и клубок размотается. Расширяясь и пульсируя…