Обратной стороной кверху
Шрифт:
Генерал отложил дымящуюся трубку в сторону.
— Мы полагали, архив попал в руки дочери Вассермана.
— Она его лишилась, не успев получить. Женская небрежность и недооценка значения архива. Сочла своего отца старым маразматиком, впавшим в детство. Спросите ее об архиве сейчас, она не поймет, о чем идет речь.
— Я вам верю. Документы это подтверждают.
— Копии. — Некрасов достал из портфеля черную папку с золотым тиснением. Циркуль, перевернутый треугольник и в середине буква «G». — А это оригинал. Ваше досье, генерал. Оставьте его у себя. Если вам понадобятся другие документы из архива, то всегда готов их вам предоставить. Но мне понравилось быть хранителем, и я им останусь, несмотря на то что не являюсь членом вашей ложи.
— Я всегда считал вас очень умным и расчетливым человеком, Геннадий Ильич. Мы позаботимся о вашей безопасности. Надеюсь, вы знаете, что делаете?
— Конечно.
— Держите меня в курсе событий. Всегда на связи. Еще один сложный этап остался позади.
Деревянные ступени заскрипели, и Райской пришлось замереть на месте, слушая разговор Василисы и полковника Любезнова. Они беседовали в гостиной первого этажа. Голоса слышались отчетливо. Судя по докладу главного шпиона, Некрасову осталось недолго гулять на свободе. Следствие подобралось к нему вплотную, и Василисе придется принять серьезное решение. Ее муж окончательно вышел из-под контроля и в своем падении мог разрушить всю империю, создаваемую десятилетиями. У Китаевой не оставалось выбора.
Вскоре полковник ушел.
Раиса приподняла длинное платье и медленно спустилась вниз. Нежно поцеловав подругу в голову, как обиженного ребенка, она осталась стоять за ее спиной.
— И что мне делать? — не отрывая взгляда от черного жерла камина, спросила Василиса.
— Не знаю. Тебе решать.
— Допустим, я выпущу Генку за кордон. А если он доберется до денег?
— Маловероятно. Слишком сложная схема, если верить твоим рассказам.
— Он имеет право подписи.
— Решай сама. Если его арестуют, фирма лопнет. Ты хочешь заработать на ней полмиллиарда, продав по остаточной стоимости. Бесследно он исчезнуть не может.
— На оформление уйдет не меньше двух месяцев, если принять срочные меры. Оставить его без контроля на такой срок невозможно.
— Продолжай держать Гену на цепи.
— Он ничего не боится, дурак! Опять завел себе новую куклу.
— Это она его завела, подстроив умышленную аварию. Но Ольгу она ему не заменит. Мужику нужна отдушина. Скоро совсем жарко станет. Не до развлечений. Ты умная женщина и не можешь рассчитывать на авось. Полковник прав, и стоит прислушаться к его словам. Одного ареста хватит для громкого скандала. Может, тебе бросить все и уехать с ним. Черт с ней, с фирмой. Денег у вас хватит.
— Я обязана выполнить условия договора и не сесть в лужу перед заказчиками. Я не хочу выплачивать бешеные неустойки и терять полмиллиарда за бренд. Разорившаяся баба нигде и никому не нужна. У меня имя. Это Генка — пустое место. Менеджер средней руки.
— Положение, которого ты добивалась. Ты бренд, он никто. Это там, за границей. А покупатели здесь, и для них бренд он, а ты приложение к нему. Даже устроив аукцион, тебе придется получить от него доверенность на управление имуществом. Вы живете по российским законам. Попади он за решетку, твой престиж лопнет.
— Черт с ним, пусть уезжает!
— Трезвое решение. Ты получаешь от него генеральную доверенность, а он едет в командировку в поисках новых партнеров. Вы же перепрофилируете направление своей деятельности. Следствие упирается в тупик, а ты, не торопясь, заканчиваешь все свои дела. Не без жертв, разумеется.
Василиса подняла глаза и внимательно взглянула на подругу.
— Конечно, с жертвами. Нельзя получить всего сразу. Нельзя объять необъятное. Под Барселоной на берегу моря стоит особняк в тихом уютном местечке. Наше гнездышко. За ним приглядывает семья из соседней деревни. Туда я его и направлю. Долго он там не просидит. Дня три, не больше, для моего успокоения, и бросится на поиски денег.
— Трех дней вполне достаточно. Случайная смерть человека без документов на оживленном курорте — вещь нередкая.
— Двух человек. Гена не терпит одиночества.
— И действительно. Пусть едет со своим самоваром. Она лишь притупит его бдительность. В случае несчастья местную шлюху могут опознать, а русскую — никогда. Нынешняя его подружка — неплохой экземпляр. Сумеет ли она в короткие сроки добраться когтями до его сердца?
Василиса криво усмехнулась.
— Не имеет значения. Один он не поедет. Обживется, бросит. Кто-то должен греть ему постель. Пусть порадуется вольной жизни пару дней.
— Больше я ему не дам, — твердо заявила Райская и обняла Василису за плечи.
—Ты одна меня понимаешь. Принеси вина, Раечка. У меня голова разламывается от дурацких мыслей. Надо расслабиться. И подай мне плед.
Ольга взяла трубку.
— Это я, — послышался заговорщический голос Миркина. — Панарин сидит в моем кабинете. Пришел составлять завещание.
— Диск принес?
— Ну, разумеется. Я же говорил тебе, мне он доверится, зная мою ненависть к Некрасову. Более надежного хранителя компромата ему не найти.
— Растяни бодягу часа на два. Мне нужна подготовка.
— Само собой. Такие договора за минуты не решаются.
— Где Рита?
— Безвылазно торчит на моей даче. И правильно делает. Ее с собаками ищут.
— Когда сыщик от тебя уйдет, перезвони мне.
— Будет сделано.
Ольга перезвонила Чистякову.
— У тебя все готово, Алеша?
— Давно.
— Отлично. Выезжай, подберешь меня у метро.
— Выезжаю.
Ольга переоделась и вышла из дома. До места встречи она добралась за двадцать минут. Фургон «Рено», за рулем которого сидел Чистяков, стоял на месте. Девушка села в машину, и они поехали дальше.
Ключи от квартиры сыщика Алексей передал Ольге, как только они подъехали к его дому. Машина остановилась у соседнего подъезда.
Девушка переоделась в салоне. Из машины вышла невзрачная уборщица с ведром, шваброй, в синем халате, резиновых перчатках, косынке, сбитых набок туфлях и полуспущенных чулках. Она, прихрамывая, направилась в подъезд, где жил сыщик. Поднявшись наверх, Ольга проникла в его квартиру и оставила на столе папку, вынутую из-под халата, и, не задерживаясь, ушла, нигде не оставив следов.