Обратный счет
Шрифт:
Лицо у нее такое сделалось, что вам, коллеги, такого лучше не видеть никогда.
Сейчас, думаю, заорет, люди сбегутся, прибежит охрана. Кранты, вот ведь
вляпался, теперь точно уволят. Но сначала упекут за хулиганство. А «хомяк»
взял безобразие за подмышки, покрутил туда-сюда и говорит довольно: «Ну, что
ж, молодцы, юрисконсультовцы. Наконец что-то нормальное презентовали. От
белок этих выворачивает уже. Одену ее посмешнее и поставлю у входа визитки
на
Застолье грохнуло хохотом. А Надежда подумала: «Хороший у Катюхи
начальник, повезло ей».
Потом молодежь налаживала музыкальный центр, который притащил из
своей серверной тот же Валера. А пока подсоединяли шнуры и спорили, где
лучше разместить колонки, бригадир наладчиков Леня Кучеренко достал гитару
и начал перебирать струны, склонив голову к деке и слушая звучание ладов.
Вокруг него сразу же собралось несколько человек, кто-то сказал: «Спой, Лень»,
но он отложил инструмент на соседний стул, потянулся с ленцой и проговорил:
«Может, попозже и спою».
Все снова разбрелись, а гитару взяла Надя. Она спросила Леню:
«Можно?» Он пожал плечами, но не ушел, остался бдительно сидеть рядом.
Надя погладила лаковый корпус кончиками пальцев, которые вспоминали
радость владения инструментом, перехватила гриф и легко коснулась струн.
Из-за общего гама Лапин сначала подумал, что радио включили, бардов
передают, а потом увидел, что это за бард. Его недавняя «невеста» играла на
гитаре, и играла, кстати, весьма прилично для женщины. И пела. Ивану стало
любопытно, и он подошел ближе. А почему нет? С самого старта мероприятия
он делает вид, что они не знакомы, а это ненормально. Со всеми он знаком, а с
начальником патентного отдела почему-то нет.
На окруживший ее люд она не смотрела, а смотрела только на свои
пальцы, перебегающие по грифу. Песня грустная и не современная. Он
прислушался.
В пустынных аллеях парка,
По улицам мокрым и зябким,
По гулким лесным палатам,
Окрашенным в цвет заката,
Тревожа речную просинь,
Гуляет старушка-осень.
Хозяйкой гуляет осень.
Устав от жары и света
Неугомонного лета,
Земля о прохладе просит
Эту добрячку осень
И молит дождю пролиться
На утомленные руки.
О новой долгой разлуке
Кричат, печалятся птицы.
– Красивая песня, – произнес уважительно Лапин, когда Надежда
закончила петь.
Он знал, что женщин надо хвалить. Тогда они делаются добрее и мягче.
– А как она называется? – выдал он еще одну порцию лести, придав ей
вид заинтересованности. К ним следует проявлять интерес, это он тоже
Только почему он сейчас этим озаботился?
Надежда пожала плечами и легкомысленно произнесла:
– Не знаю. Просто песня. Слышала когда-то где-то, а как называется, не
знаю. Она заунывная, я ее для разогрева спела. Сейчас мы…
Она подкрутила колки и ударила по струнам. Толпа после первых
задорных аккордов вокруг нее загустела, и Надя выкрикнула, кинув
насмешливый взгляд на Лапина:
— Хау ду ю ду, май Мурка!
Народ развеселился, и к ее голосу присоединились другие голоса,
задорно выкрикивая слова англоязычной «Мурки»:
— Хау ду ю ду, май дарлинг!
Хау ду ю ду, май дарлинг энд гудбай!
Ю зашухерила олл ауэ малина
Энд ит из зе ризон ю шуд дай!
Лапин, поморщившись, отвернулся. Он был эстет. Она его разочаровала.
Потом музыкальный центр, наконец, наладили, и начались танцы. Надя
осталась сидеть за столом с Алиной, которая танцевать категорически не
желала, а Катюха с Леркой бросились зажигать в середину импровизированного
танц-пола, решив не отставать от юных сборщиц. Надя, спрятавшись за стакан
с апельсиновым соком, бросала взгляды по сторонам. Настроение отчего-то
упало. Ей было кисло. Грустно, кисло, хотелось поскорее домой.
Лапин достоинство не ронял и в диких танцах не участвовал, а общался с
ровней – Димкой Никиным, их директором по науке, с финансовым директором
Исаевым, с Павленко Константином, главным кадровиком. Хотя кто ему тут
ровня?..
Однако от цепкого взгляда Надежды не укрылось, с каким новым
интересом посматривали на него бабы. Это новость. Хотя, что тут странного?
Череп, покрытый короткой щетиной, здорово его преобразил. Он стал
выглядеть… «Ну, как? Как он стал выглядеть-то? – с раздражением подумала
Надежда.
А так. Он перестал выглядеть бесполым и злобным роботом-андроидом,
вот в чем дело. Он остался таким же надменным и сухим, каким был до сих пор,
но теперь его высокомерие и холодность вкупе с суровой самцовостью стали
притягивать местных барышень и дам, как миска с медом на городской кухне
притягивает тучи жужжащих дрозофил. Киреева злилась.
А потом, когда из колонок полилась томная мелодия «Отель
Калифорния», и раздухарившиеся мужики решились пригласить в медленный
танец порозовевших женщин, «пролетарская девушка» Любка Филина,
непонятно как оказавшаяся за столом напротив Лапина, противно гундося,
кокетливо произнесла:
– Иван Викторович, а вы почему не танцуете?