Обреченная невеста
Шрифт:
– Если бы мы говорили о литературе, – Елена иронично усмехнулась. – То я напомнила бы тебе, что такой великой силой является любовь. Но, к сожалению, это не литература, это реальность.
– В этом что-то есть, – демонолог задумался. – Можешь считать меня последним романтиком, но меня что-то в литературной идее зацепило. Хотя пока это только шальная мысль.
– Тогда заткни уши, –
– Зачем? – Женька несколько растерялся.
– Чтоб твоя шальная мысль не выскочила, – ядовито усмехнулась она.
Дверь в кабинет приоткрылась, Елена уставилась на нее, ожидая гостей, но никто не вошел.
– Это что? – несколько растерянно поинтересовалась она.
– Бегемот, – Женька как-то по-детски надулся. – Осваивается.
– Кто? – не поняла Елена. И тут же чуть не подскочила от неожиданности, когда возле дивана, на котором она устроилась с удобствами, промелькнула пушистая черная лапа. – Слушай, ты, демонолог, блин! У кого хватило ума назвать это чудовище Бегемотом?
– А как еще его звать? – возмутился Женька, водружая кота на диван. – Черный, пушистый, огромный. И как ты правильно заметила, я демонолог. У меня фантазия работает только в одном направлении.
– Зверь, иди ко мне, – распорядилась Елена. – Судя по характеру этой скотинки, Бегемот в принципе подходит. Но, боюсь, в народе его наделят совсем иным прозвищем.
Женька смотрел, как его подруга ласково чешет кота за ухом, стараясь не завидовать животному.
– Кстати, ты в курсе, что это еще котенок, – сообщил он.
– Чего? – Рука Елены замерла на шерстке здоровенного котяры.
– Да, на самом деле он еще маленький, – Женька тоже потянулся к животному. – Я когда его вымыл, сразу позвонил приятелю-ветеринару, фотку отправил. Так вот, ветеринар сказал, что это порода такая, какая-то американская. Сейчас ему месяца два-три.
– Что же будет через полгода? – Елена изобразила священный ужас.
– Он станет еще больше, – напомнил демонолог об очевидном. – Ай!
Коту ирония, видимо, была не по душе, а потому царапиной он наградил Женьку знатной.
– Вали, гад, – последнее слово у Елены прозвучало слишком нежно, чтобы его можно было принять за оскорбление.
Бегемот спрыгнул с дивана, с непередаваемо гулким звуком приземлился, а потом зашуршал чем-то по полу в сторону окна.
– Хищник, – оценила хозяйка «Бюро».
– Ага, – несколько рассеянно согласился демонолог. – Лен, а скажи мне честно, чего ты так к зеркалам неравнодушна, а?
Она тяжело вздохнула. К сожалению, шутник и балагур Женька был слишком умным и наблюдательным. Вообще Елена предпочитала сообщать всем в «Бюро», что просто ненавидит работать с зеркалами. И это было правдой. Вот только доставалась такая работа ей чаще других не случайно.
– Ничего не могу с собой поделать, – она кисло улыбнулась другу. – Это как… Ну, есть вещи, которые тебя увлекают, вызывают какой-то особенный научный интерес. Ты даже живешь ими. Как, например, культ Митры [5] .
5
Митра – божество индоиранского происхождения, связанное с дружественностью, согласием и солнечным светом, покровитель огня.
Они обменялись понимающими улыбками. Митраизм был их обоюдной тайной страстью.
– А есть и другое, – продолжала Елена. – Вот… Какая у тебя любимая сказка?
– Не знаю, – вопрос был столь неожиданный, что реально поставил демонолога в тупик. – Наверное «Белоснежка». Что-то есть в этой девочке по моей теме…
– Вот! – Это прозвучало как-то победно и назидательно. – А у меня в детстве любимая сказка была про Синюю Бороду.
– В принципе это тоже многое в тебе объясняет, – не удержался Женька.
– Знаю, – отмахнулась Елена. – Меня эта легенда просто очаровала. И я долго искала всякие сведения о Жиле де Реце, уже когда выросла. А потом был Король Артур, Робин Гуд, Дракула наконец. Я разбирала все легенды по кирпичикам, пока не добиралась до истины. А зеркала… Это единственная легенда, которую я не могу разгадать. Пока…
– Тебе не кажется, что эта легенда как-то опаснее предыдущих, – серьезно сказал демонолог.
Конец ознакомительного фрагмента.