Обречённые. Том 1
Шрифт:
Междусобойчик стих так же внезапно, как начался. Последний раз гахнула танковая пушка — и воцарилась тишина. Ярцефф поднёс к уху старую, но, как ни странно, исправную армейскую рацию, найденную на тех же складах. Настроенная на приём, она хрипела открытым текстом:
— …Шмунце, Шмунце, я Наттер! Доложите, что у вас! Как поняли, приём!
«Шифроваться мы считаем излишним, — зло отметил Ярцефф. — Правильно, клоуны: ну какая радиосвязь у дегенератов? Так держать, ребятки, недолго вам осталось».
— Сэр полковник, нас атакуют! У ублюдков до десяти танков, пушки, пулемёты! — взорвалась паническими воплями рация. Ещё бы: открытие вышло действительно неприятным, ничего противотанкового они с собой явно
Но первый такой доклад Ярцефф, похоже, прослушал — потому что неведомый полковник, наконец, разобрался в обстановке.
— Идиоты! — взревел он. — Это группа Дробышевского! Немедленно прекратить огонь и вернуться к выполнению плана!
— Есть, сэр! — отозвался обиженный, но немного успокоившийся Шмунце.
— Есть, сэр! — в унисон ему повторил Дробышевский, а скорее, радисты командиров групп.
— Будет сделано, — а это третий, чьего имени Ярцефф не знал, но и невелика потеря.
Ярцефф прикинул, во что им встал междусобойчик. Значит, один «Хамви» или старинный русский БТР можно сбрасывать со счетов. Танки выдержали попадания — но один всё равно пострадал: наверное, от попадания вышли из строя вращающие башню привода. Если предположить, что и вторая группа понесла похожие потери… Ну что ж, человек на пятнадцать количество атакующих уменьшилось. А ведь это не все потери — из танка, перевернувшегося в огненную лужу, не выбрался никто, да и горе-спасатели легли рядом. И кто-то здоровый — уж не Хряква ли Грязноухая? — умудрился изувечить одного и убить другого солдата. На круг выходит почти двадцать трупов — и ещё пара десятков раненых. И всё это — за шесть-семь погибших в самоубийственной атаке посельчан, да десяток жертв ракетного обстрела вначале. Ну, и Хрякву — если она погибла, жаль: как ни крути, такая одна стоит отделения. Неплохо, особенно если учесть, что посёлок никто и не собирался оборонять.
Ярцефф поднял винтовку — и бесшумными, экономными шагами помчался к заводу. Всё, что можно было сделать в посёлке, он сделал. И, видит Тот, кто совсем уж наверху, сделал неплохо. Пусть теперь попробуют сунуться на завод.
«А ведь даже если продержимся, наш успех будет каплей в море, — подумалось вдруг Курту. — Ну, отобьём мы первый штурм, да хоть положим всю группировку, что изменится? Подтянут другие войска, расстреляют с воздуха, вытравят газами, на худой конец угостят ядерной бомбой, ненадолго отключив генераторы Купола. Или ударят бомбой из А-материи, она ЭМИ почти не даёт. Да и не хватит припасённого больше, чем на один настоящий бой…»
Ярцефф отогнал несвоевременную мысль. Сначала надо пережить начинающийся день. Он обещает стать самым долгим и кровавым в жизни…
Наттер был вне себя. Везде наступающие группы прошли, как нож сквозь масло, даже самые крупные посёлки брались с ходу, это даже нельзя было назвать штурмом: штурм — когда есть сопротивление, а как могут сопротивляться безоружные? Пока что не было сопротивления и у них. Нельзя же назвать так череду нелепых происшествий? Наверное, столько неприятностей разом можно счесть действиями диверсантов. Но какие диверсы из алкашей и дегенератов, которые, наверное, и не знают, что такое диверсия? Вот и Манун по командной связи орёт, угрожает подвести под трибунал за некомпетентность. Сам-то кто, клоун старый?!
Всю ночь тактическую группу будто преследовал злой рок. Сначала взорвался старый, неуклюжий наливник с пятьюдесятью тоннами синтетической солярки. И не просто взорвался, а как раз в момент, когда поравнялся с пси-генератором, отчего начисто сгорели обе машины со всеми расчётами. Дальше — больше: опрокинулся в огненную лужу и взорвался танк… Допустим, это — случайность,
И наконец, столкновение смыкающихся «клещей». Это просто апофеоз маразма. Сгоревший «Брэдли», размётанный в железные клочья бронетранспортёр, повреждённый танк… И восемь трупов плюс десяток искалеченных. Если бы больше не случилось ничего, одного этого побоища хватило бы, чтобы похоронить карьеру. А всё вместе потянет на трибунал.
Зато — нет худа без добра — у убитых обнаружилось настоящее оружие. Специалисты уже опознали древние системы двадцатого — начала двадцать первого века сплошь принадлежащие к семейству «калашниковых». По закрытым данным, их разрабатывали в России, существование которой отрицает официальная наука. Это и следовало ожидать: когда создавали Зону, никто не подумал уничтожить старые мобсклады. Наверное, полагали, что дегенераты до них не доберутся, а если и доберутся, не разберутся, как пользоваться. Разобрались, чего уж там. И действовали…
Вот это интересно. По докладу Дробышевского, мутанты не просто палили во все стороны, упиваясь самим процессом. Очереди были не экономными, но прицельными — будто автоматчики были обученными бойцами, только обученными недостаточно. Ещё они будто бы шли не толпой, а цепью, двигались перебежками, правильно выбирали укрытия, залегали. Он уверен, что, хотя атака началась спонтанно, у них был командир, который приказал отходить уцелевшим после огневого налёта.
Это было уж слишком. Зря, что ли, ещё до операции Зону сканировали беспилотники, а ракеты накрыли не только посёлки, но и разведанные мобсклады? Может, тут действует-то какой-нибудь из первых отрядов? Допустим, выродки порешили посланного из-за Барьера эмиссара и подконтрольного ему главаря, но оружие оставили себе, и с его помощью подчинили посёлок? Могло быть? Вполне. Но тогда бы ему доложили, что какой-то из отрядов «агитаторов» вышел из повиновения. Доложили же о случае в Людиново! Да и было у них лишь стрелковое оружие, а сами отряды совсем невелики. Ни один из них не выстоял бы против танка. Едва ли они это не понимают.
— Дробышевский, отставить панику! — строго скомандовал Наттер, когда водитель танка приглушил мотор. Кондиционеры натужно гудели, делая воздух Подкуполья безопасным для людей. — Не могли они уйти, некуда было! Небось, на заводе спрятались. У боевиков нет ничего, кроме автоматов, и самих их не пятьдесят было, а сейчас ещё меньше. Разворачивайте машины вдоль юго-восточной окраины завода, обстреливаете заводские строения. Пусть эти высыплют наружу. Два танка, две боевые машины пехоты и три бронетранспортёра, а также один взвод пехоты передаёшь моей группе.
— Брать завод? — догадался он.
— Само собой. Если отменить штурм, нас снимут за трусость. И хорошо, если не за измену.
— Слушаюсь, сэр, — произнёс поляк.
Предстояло сделать нечто подобное и с группой Шмунце. Собрать всё, что можно, в один кулак, готовясь ворваться в центр завода. Если всё проделать быстро, а для начала обрушить им на головы лавину огня, привлечь авиацию, возможно, сопротивление просто не смогут организовать. Только всё надо делать быстро — пока мутанты не опомнились.